– А вы… то есть у вас… какая работа?
– У меня бизнес, а не работа, – сказал отец и потянулся на сиденье, запрокинув черноволосую голову. – А это тоже две большие разницы.
– Какой бизнес?
– Мебельный, – ответил отец легко. – Салоны видел «Элитная мебель для элиты»?
Федор мебелью не особенно интересовался, но на всякий случай сказал, что видел.
– Вот то-то. Все мои! Ну, фабрики, заводики тоже. В Дмитрове сейчас фабрику перекупаю, надоело в командировки мотаться. Хотя под Москвой производство недешевое, да что теперь делать!..
– А что делать? – наивно спросил Федор, и отец засмеялся, вновь показал крепкие молодые зубы.
– Расширяться надо, говорю, олух ты царя небесного! Большой бизнес, большие планы! Я так думаю, что народ в столицу как валом валил, так валить и будет, следовательно, будет покупать квартиры и мебель, мебель и квартиры! А у меня уж все готово!
Он перестал улыбаться, посмотрел на часы, а потом в окно.
– Ну, где тебя высадить?
Федор такого поворота не ожидал. Они даже ни о чем не поговорили – только про какую-то мебель, на которую Федору было решительно наплевать! Он хотел спросить отца, почему тот ушел, почему ни разу не позвонил и перестал приходить к нему, к Федору! Ну, мать ладно, допустим, мать он разлюбил, а его, сына, тоже, что ли, разлюбил? Или просто никогда не любил? Или он не угодил ему чем-то?..
– Сейчас к метро подъедем. Костя, притормози там.
– Хорошо, Алексей Дмитриевич.
– А это… охрана? На той машине?
Отец весело и победительно взглянул на сына:
– Охрана, браток. Нынче по Москве без охраны мне никак не полагается! А ты чего думал, я музейный работник, вроде матери твоей?!
Машина стала медленно забирать вправо, и Федор понял, что аудиенция окончена, а отец вдруг сказал, доставая из нагрудного кармана визитную карточку:
– Звони, если захочешь! Денег не дам, а так, если совета спросить, можешь набрать. Я тебя по-отечески, так и быть, проконсультирую бесплатно!
– В чем… проконсультируете?..
– Да хоть в чем. – Отец хлопнул его по плечу, как делают в сериалах, и махнул рукой. – В бизнесе, когда надумаешь делом заниматься. Выметайся. Во-он за ту ручку потяни и выметайся! Пока.
– Пока, – пробормотал Федор и кое-как вывалился из причалившей к обочине машины.
Под ногами была каша из воды и снега, и он сразу начерпал полные кроссовки этой каши, и какая-то девчонка шарахнулась в сторону, испугавшись громадных черных исполинов с тонированными стеклами. И на Федора, вывалившегося в лужу, она посмотрела, как ему показалось, с интересом. Девчонка была красивой, и просто так, если бы не эти самые исполинские машины, она на него вообще бы не взглянула, это уж точно!
Он стоял по щиколотку в снеговой воде и смотрел вслед машинам, пока они не скрылись из глаз, а потом выбрался из лужи, бессмысленно потопал ногами и побрел в сторону дома. Он выскочил без денег, а