– Что же теперь делать? – простонал ненаглядный, потому что упоминание о двух обугленных трупах очень плохо на него повлияло.
– Вот, – оживилась я, – слышу толковый вопрос. От трупа нужно избавиться.
– Как это? – Он вытаращил глаза.
– Молча, – сказала я, – обязательно молча. Мы должны запаковать труп во что-нибудь нейтральное, вывезти его куда-нибудь за город и там спрятать так, чтобы сразу не нашли. А потом жить как ни в чем не бывало. Мы ничего не видели, ничего не знаем, никого не помним. Девица скрывалась? Скрывалась. Ее нашли и убили ее дружки. Уж они-то точно не будут расследовать ее смерть. Милиция в полном неведении, даже если и подадут родственники в розыск – ну, пропала и пропала. Уехала в теплые края! Ты никого в машину не подсаживал, сюда никого не привозил – вообще мы с тобой весь вечер вместе были, как всегда!
Я остановилась, перевела дух и посмотрела на ненаглядного. Он рассматривал меня с каким-то странным выражением.
– Ты так спокойно об этом рассуждаешь… – протянул он.
– Что значит – «спокойно»? – завелась было я, но прислушалась к себе и поняла, что он имеет в виду.
Действительно, я совершенно не волновалась. То есть я была сильно возбуждена, но это только подстегивало меня, хотелось немедленно действовать. И еще что-то изменилось внутри меня, но заниматься самокопанием сейчас не было времени.
– Ладно, тянуть нечего, не люблю неприятное надолго откладывать.
Я вошла в комнату. Там ничего не изменилось, труп по-прежнему валялся на диване. Я собрала разбросанную женскую одежду: белье, теплый свитер, юбку, ботинки… Из кармана юбки вывалилась косметичка. Я наскоро перебрала содержимое: пудреница, помада, носовой платок – все обычное, а вот еще: за подкладку засунуто немного денег и красная книжечка – паспорт.
– Полозова Каролина Викторовна, – прочла я вслух. – Ну и имечко! Русская, год рождения одна тысяча девятьсот семьдесят шестой, место рождения – город Новохоперск.
Я перелистнула страничку. Прописка в Новохоперске, потом еще один штамп – выписана, а здесь, в Санкт-Петербурге, штампа о прописке нет.
– Темная личность эта твоя Каролина. Нигде не прописана. Ну, так даже лучше. Родственников у нее здесь нет.
Я нашла в шкафу старые ножницы тетки Глафиры и аккуратно начала разрезать одежду во многих местах.
– Что ты делаешь? – вскричал ненаглядный.
– Одежду надо выбросить, я режу, чтобы никто не мог воспользоваться. На рваные тряпки никто не обратит внимания. Косметичку тоже выбросим,