– А как же ты? Сама ведь замерзнешь.
– Не замерзну. Достану себе другой мешок у озера. Здесь красть не запрещено, – говорю я с улыбкой.
В последний момент Рута решает научить меня своему сигналу – тому, что означает конец работы.
– Здесь может и не сработать, но если услышишь, что пересмешницы его поют, знай, что со мной все в порядке, только я не могу сейчас прийти.
– Тут много пересмешниц? – спрашиваю я.
– А ты разве не видела? Кругом их гнезда, – отвечает Рута.
Я вынуждена признать, что действительно их не замечала.
– Ну, пока. Если все пойдет по плану, вечером увидимся, – говорю я.
Неожиданно Рута обнимает меня. Секунду поколебавшись, я прижимаю ее к себе.
– Будь осторожна, – просит она.
– Ты тоже.
Поворачиваюсь и ухожу. Обратно к ручью. На душе тревожно. Боюсь за Руту, что ее убьют. Боюсь, что никого из нас не убьют, и в конце Игр мы будем вдвоем, друг против друга. Боюсь оставлять ее одну. Боюсь за Прим, которую я оставила одну дома. Хотя у Прим есть мама, и Гейл, и пекарь, обещавший о ней заботиться. У Руты есть только я.
Добравшись до ручья, шагаю вдоль берега к тому месту, куда вышла вчера, очнувшись после нападения ос. Теперь, когда с дорогой все ясно, приходится то и дело одергивать себя, чтобы не забыть, где я нахожусь. В голову лезут разные мысли, вопросы без ответов, большинство из которых касаются Пита. Тот утренний выстрел – уж не его ли смерть он возвестил? А если да, то как это случилось? Убил ли его кто-то из профи? И не за то ли, что он оставил меня в живых? Стараюсь вспомнить, как все было тогда, у тела Диадемы. Когда Пит выскочил из кустов, он сиял! Уже одно это заставляет меня сомневаться в реальности того, что произошло потом.
Вчера я, должно быть, тащилась как черепаха, потому что всего пару часов спустя вижу знакомую отмель. Тут я пополняю запас воды и еще раз обмазываю грязью рюкзак. Похоже, сколько это ни делай, оранжевый цвет все равно со временем возьмет свое.
Чем ближе лагерь профи, тем сильнее обостряются мои чувства, тем осмотрительнее я становлюсь. Прислушиваюсь к каждому звуку, держа наготове заряженный лук. Никто из трибутов мне не встречается. Зато теперь я замечаю многое из того, о чем говорила Рута. Сладкие ягоды. Куст с листьями, помогающими от укусов. Множество осиных гнезд неподалеку от дерева, на котором я спасалась от профи. И время от времени всплеск черно-белого крыла в высоких ветвях – вот они, сойки-пересмешницы.
Подойдя к дереву с расколотым гнездом у подножия, на минуту останавливаюсь, чтобы собраться с духом. Рута подробно объяснила, как выйти отсюда к самому удобному пункту наблюдения