– Марк, в чем дело? Что случилось? Где ты?
– Не беспокойся, я в порядке. Остальное не важно. Дождись эвакуатора и отправляйся к жене. Завтра поговорим.
– Нет, подожди, у меня же твои ключи!
– Это ничего. Завтра мне передашь.
– А где ты переночуешь, если в квартире Марины опасно, а ключей от собственной квартиры у тебя нет?
– На этот счет можешь не волноваться.
– Не будешь же ты взламывать собственную квартиру, если можно встретиться со мной и взять у меня ключи, Марк, – посмеялся Тим.
И вот она! Лазейка! Мне нужно сказать всего лишь, «да», Катрина ничего не поймет.
– Да, – сказал я.
Такое чувство, будто я пустил пулю себе в лоб и ждал теперь, когда наступит смерть. Я напряженно наблюдал за Катриной, ожидая, что она догадается, о чем речь, но брюнетка по-прежнему сидела и смотрела на меня, не собираясь убивать. Она вопросительно подняла брови, беззвучно спрашивая, почему я так на нее смотрю. Я отвел взгляд.
– Что? Ты взломал дверь собственной квартиры? – осторожно переспросил Тим. – Ты снова торчал в том баре, Марк? Сколько выпил?
– Нет, я не был в баре.
– Я дождусь эвакуатора и сразу к тебе, понял? Никуда не уходи.
– Нет! – резко сказал я. – Тим, езжай домой! Завтра поговорим! Все!
– Марк…
– Езжай домой, Тим! – твердо повторил я. – Все, пока!
– Да, пока, – нехотя пробормотал Тим и отключился.
Я положил мобильный в карман. Катрина неотрывно высматривала в моем лице намек на обман, а когда наши взгляды встретились, мне пришлось уйти в коридор за стулом, который поставил туда, когда доставал пинцет, чтобы несколько секунд не видеть настойчивых синих глаз, за которыми, казалось, до сих пор тлеют угли, никогда прежде не горевшие ни в одних человеческих глазах. Вернулся, опустил стул перед столом напротив Катрины и сел. Голова устало опустилась на руки, сложенные на столе.
– Твой друг не понял, где ты? – холодно прозвучал требовательный голос.
– Нет, – соврал я, чувствуя, что хожу по лезвию ножа, – он не понял, где я.
Начинала возвращаться головная боль, в ушах назойливо застыл звон после стрельбы, в мыслях царил хаос, и над всем этим восседала та, кто хладнокровно и равнодушно решала мою судьбу.
– Что теперь? – глухо спросил я, подняв голову. – С моим другом вроде бы все в порядке. Я не знаю, о каком числе все время идет речь. Можешь ничего не рассказывать, если считаешь нужным, мне уже все равно. Ответь только, что теперь?
Взгляд девушки переменился.
– Теперь… Поскольку запереть тебя здесь не представляется возможным, мне придется взять тебя с собой, а ты пока подумай, кто может вывести нас на число начала. Сообразишь, может быть,