– Обалдеть можно!!! Васька, ты гений!!! Васька захлопал белесоватыми ресницами. Понять, почему это он вдруг сиюминутно из придурка превратился в гения, было ему, мягко говоря, не под силу.
– Чего? – ошалел он. – Чего лопочешь?
– Гляди внимательно в угол, – прошипел его спутник. – Только не вздумай ручищами лапнуть! Да не туда ты смотришь, елки-палки!
Ему удалось завладеть вниманием всех присутствующих. Все они, как один, посмотрели в направлении, указываемом его пальцем, и почти одновременно ахнули.
В самом темном углу прихожей, где стояла пара домашних тапочек и лежала аккуратно сложенная половая тряпка, валялся большой кухонный нож.
– Мешок целлофановый, быстро!!! – сатанея от восторга, прошептала Танька. – Надо его упаковать!
Мешок нашелся почти мгновенно в одном из обширных карманов Василия. Вытряхнув оттуда крошки печенья, он аккуратно ухватился двумя пальцами, обернутыми целлофаном, за самый кончик лезвия и, упаковав его, поднес к одиноко горящей в коридоре лампочке.
– Смотри, он весь в пятнах! – взволнованно пробормотал он и, оборачиваясь к приятелю, качнул головой. – Ты даешь, Петро! Как углядел...
Он сунул упакованный нож во внутренний карман куртки и, распахнув входную дверь, шутливо скомандовал:
– А теперь в путь. Хозяина есть чем порадовать...
Как к этому был причастен Танькин папаша, Толик недоумевал всю дорогу. А пока он на негнущихся ногах подошел к припаркованому на соседней улице новехонькому «Форду», опустился вместе с Танькой на заднее сиденье и погрузился почти в летаргический сон. Танька, надо отдать должное ее сообразительности, к нему не приставала. Лишь обвила его руку своей и то и дело деловито поправляла ему шарф.
Итак, все кончено!!! Все мечты, все, все – прахом! Выдержать за один день столько потрясений, столько взлетов и падений под силу разве только человеку, лишенному напрочь души и сердца. Но он-то, Толик, не был таковым! Он-то был самым обычным мужиком из крови и плоти! За что же его так судьба наказывает?!
Он едва не плакал, делая вид, что рассматривает пролетающие за окном улицы их милого Зажопинска.
Ольга, Оленька... Мыслимо ли это?! Как же ты могла совершить подобное?! Нож в пятнах крови, да менты слюни по колено распустят, имея на руках такую улику. Им никаких свидетелей не нужно, хотя и таковые тоже имеются. Сашка вон видел ее бегущей почти голышом среди ночи...
Такая совершенная внешность и такое порочное нутро! Личико ангела с душою дьяволицы. Он ведь совсем уже было собрался навестить Веру Ивановну с тем, чтобы снять с Ольги все дурацкие обвинения Татьяны, а тут такое...
Да, теперь он окончательно уверовал в то, что Танька не просто из ревности землю носом рыла. Есть все же у нее чутье, есть. Наверняка в папашку своего предприимчивого уродилась. Зачем же ему все-таки ножичек?..
А если разобраться – а нужно ли Толику об этом