Сделку отметили парой кружек крепкого пива, которое тоже нашлось у хозяина. Варг не против был налить еще кружку, но Ажу пора было возвращаться домой.
– Остался бы, – сказал ему на это охотник. – Сам знаешь, по ночам шастать сейчас никак нельзя. Не ровен час… худое может случиться.
Аж действительно знал. Поджилки тряслись при мысли о том, что ему предстоит идти через ночной лес. Но такова уж была его натура: не мог он позволить себе дать слабину и покориться воле обстоятельств. Раз уж задумал навестить охотника и в тот же день вернуться, значит, так тому и быть. С рассветом предстояло выйти в поле и трудиться там до темноты. Он уж и так целых полдня потратил, чтобы приобрести нож. А за эти полдня сколько можно было всего сделать!
– Так это… – неуверенно сказал парень. – Оно всегда ведь на дороге рыщет, что близ леса проходит. Не было еще ни разу случая, чтобы оно нападало на тех, кто через лес идет…
Как и прочие крестьяне, Аж был уверен в том, что не следовало называть чудовище его именем, оно могло услышать и явиться.
– Не было случая, – хмыкнув, подтвердил Варг. – Потому как таких дураков, чтобы по ночам в лесу шарахаться, нет. Вчера вот после полуночи… – приглушив голос, проговорил он, – ка-ак завыло прямо возле дома – близко-близко. Проснулись мы, светильник зажгли, так до самого света и просидели. Страшно.
– Страшно, – согласился Аж. А сам подумал: каким надо быть отчаянным человеком, чтобы продолжать жить в лесу, вдали от людей, когда оно, кроме того, чтобы нападать на случайных путников на дороге, иногда подбирается и к самой деревне…
Сын Варга, отложив свое полено, превратившееся в тонкую палочку, проворчал что-то, убрался в угол, улегся на крытую шкурами кучу веток. Охотник Варг объявился в этих краях года четыре тому назад. Сам-то он довольно часто выбирался из леса. То в деревню, то к баронскому замку: продавал или выменивал дичь. А его сын и толстая жена, кажется, вовсе дома никогда не покидали. Когда случалось Ажу войти в жилище охотника, женушку его он всегда заставал спящей или дремлющей все на той же скамье. Сын – или тоже спал, или забавлялся какой-нибудь безделицей: вязал узлы из веревок, строгал палки, гонял пальцами по столу муравьев и вшей… Ни жена охотника, ни его сын никогда не обращали на гостя никакого внимания.
– Под скамьей ляжешь, – сказал Варг, подливая Ажу в кружку. – И тепло, и сухо. А как солнце выглянет – пойдешь.
Ажу польстила такая забота. Ведь охотник, почитай, ни с кем, кроме него, приятельства не водил. Конечно, их отношения даже приятельскими назвать было трудно, но все ж таки… И тем не менее парень, поблагодарив за приглашение, допил кружку и поднялся.
– Пойду я, – сказал он.
– Как знаешь, – тут же став равнодушным, ответил Варг.
Когда