– Скажи, – Матвей на секунду задумался, пытаясь сформулировать вопрос, – у тебя кто-то есть?
– Нет, – она покачала головой. Однако Кораблев понял, что это не так.
– Хорошо, – он зевнул, едва успев прикрыть рот ладонью. – Пойду умоюсь…
Когда Матвей вышел из ванной, женщин уже в квартире не было. Он прошел на кухню, заглянул в холодильник. Пусто. Взял бутылку минеральной воды, плеснул в стакан и выпил. Потом уселся на стул и задумался. Как ни крути, а придется искать не только работу, но и жилье. Эту квартиру он оставит жене и сыну. Иришка не сможет долго жить с матерью. Да и Анастасия Федоровна не успокоится, пока он здесь.
Катя открыла глаза. Сквозь щели в сарай заглядывало едва поднявшееся из-за горизонта солнышко. Жмурясь от удовольствия, она потянулась. Приятно зашуршало под покрывалом сено. Такой отдохнувшей и счастливой Катя себя никогда не чувствовала. А всего-то надо было уехать подальше от людей, в глушь, стряхнув с себя заботы сумасшедшего города. Только подумать, бабке почти девяносто лет! Живет себе здесь древняя старушка, вокруг, на многие километры, ни души, а ей хоть бы что. Радуется каждый день наступившему утру, собирает в окрестностях грибы и ягоды, доит козу Чернушку, кормит слепого пса Тумана, который сторожит все это хозяйство, полагаясь на слух и чутье.
Скрипнули двери.
– Катя! – негромко позвала Таня. – Просыпайся. Травка сейчас силу набрала. Есть такая, которую вовсе только утром, по росе, рвать можно.
– А ты где была? – нежась на душистом сене, спросила Катя.
– Так самовар помогла раздуть Авдотье.
Утро вступало в силу. Катя шла по двору босая, а душу переполняла радость, схожая с ожиданием непременного чуда.
«Может, оставить вот так вот все, квартиру, работу, заботы?.. Даже паспорт, – думала она. – Приехать сюда и поселиться у бабушки. Носить ей воду, козу доить. А когда помрет, остаться здесь вместо нее. Просто жить…»
Попив чаю, заваренного на душистых травах, и поев блинов, отправились по лугам. Оказавшись за руинами крайнего дома, Катя сняла кроссовки, немного постояла, дожидаясь, когда ступни привыкнут к шелковистой траве, и, жмурясь от удовольствия, пошла. Наблюдая за вылетающими из-под ног кузнечиками, она не могла надышаться чистым, наполненным ароматом луговых цветов воздухом. Над землей носились птички, где-то пел жаворонок, далеко в лесу куковала кукушка. Легкий ветерок шелестел в кронах берез. Казавшееся в городе жарким и агрессивным солнце здесь было ласковым и нежным.
– Поди сюда, – позвала Татьяна. Она опустилась на корточки у бурно разросшегося куста и что-то высматривала под ногами.
Катя присела рядом.
– Вот, смотри, – Татьяна осторожно выбрала среди травинок стебель с расположившимися звездочкой яйцевидными листочками и сорвала. – Это мелисса. Настой снимает одышку, понижает давление, устраняет боль в сердце и возбуждает аппетит.
Катя слушала затаив дыхание, стараясь не пропустить ни слова. Так, не спеша, они прошли через рощу, миновали поле. Время летело незаметно. К полудню пальцы на руках у Кати стали