– Заходи, Володя. Что скажешь?
– Отвоевался наш «Сердитый», Василий. Тебе конкретно рассказать или на слово поверишь?
– Что такое? – нахмурился мичман.
– Ну, вкратце: если до Сайгона доползем, то уже хорошо. Я уже попросил передать на «Баян», что больше десяти узлов дать не можем. Сайгон – наша последняя стоянка в этой войне. Ну сам вспомни, как в Артуре регулярно механизмы из строя выходили, а мы ведь только по окрестностям бегали. А тут сколько отмахали… Да еще зачастую с форсировкой. Неделя-две на ремонт необходимы. А кто их нам даст?
– Неужели ничего нельзя сделать?
– Увы. Даже будь у меня запчасти – все равно нужны работы в мастерских.
На следующие сутки отряд прибыл в Сайгон, где «Сердитый» был интернирован, а его офицеры и большая часть матросов перешли на «Баян». Хотя полноценным «разоружением» это назвать было нельзя: все четыре пушки миноносца демонтировали и вместе с боезапасом и оружием экипажа переправили на крейсер. Из оружия на «Сердитом» остался только минный аппарат и две мины к нему. Вопросы интернирования были переложены на князя Ливена, командира уже разоруженной здесь «Дианы». Иванов, побывав в консульстве, вернулся на борт с почтой из Петербурга, и крейсер, забункеровавшись, взял курс на точку рандеву с эскадрой.
Письмо мичмана Соймонова
Дорогая, любимая моя Оленька!
Не таким уж и долгим оказался наш океанский поход. Были две погрузки угля в открытом море, были досмотры встретившихся пароходов на предмет военной контрабанды и был океан, почти такой же безграничный и бездонный, как наполнявшее меня все эти дни ощущение океана нерастраченной любви, которое так хотелось донести до тебя, невзирая на все расстояния. Сам я твоими молитвами жив и здоров, но вчера у нас в машине случилась серьезная поломка, и теперь корабль требует срочного ремонта. Механик клянется, что даже в оборудованном порту работа займет не меньше двух недель, и мы уже сутки медленно ползем в Сайгон, где мне придется оставить старого товарища «Сердитого» на попечение нашего старшего механика и экипажа интернированной там же «Дианы». Мы же с матросами пока заменим на «Баяне» тех, кого пришлось отправить с захваченным «Баяном» еще до Шанхая контрабандистом с военными грузами, которые были сочтены достаточно ценными, чтобы быть отправленными во Владивосток.
Очень-очень жду нашей встречи, чтобы снова затеряться в глубине океана твоих глаз и снова увидеть на нашей грешной земле кусочек настоящей, небесной красоты – самую-самую лучшую девушку на свете!
Из французского Сайгона,
Владивосток, 30 сентября 1904 года
С самого утра командир броненосного крейсера «Громобой» Дабич был в замечательном настроении – сегодня корабль впервые после двухмесячного ремонта должен был выйти в море, а отряд артурских броненосцев, похоже, окончательно сбежал из-под носа у японцев… Благодушное