– Прапорщик, давайте пройдем в вашу каюту.
– Прошу, ваше превосходительство. Виктор Михайлович, командуйте.
– Что так-то, по имени-отчеству, перед строем? Непорядок, – когда они наконец оказались в каюте Антона, попенял адмирал.
– Так звание только у меня, остальные по-прежнему являются бойцами Магаданского ополчения.
– Мой недосмотр. Наверное, старею. Сегодня же представьте списки Петру Афанасьевичу, он командует отдельным отрядом истребителей, в который войдут оба корабля.
– Слушаюсь.
– Докладывайте, как прошел переход.
– Прибыв в Магадан, я организовал рейд по Охотскому морю, уменьшив рыболовный флот японцев на двенадцать вымпелов. Паре судов я дал уйти, чтобы до противника дошло, что «Росич» сейчас охотится в тех водах в составе ополчения.
– Могут и корабли подтянуть.
– Сомнительно, ваше превосходительство, сейчас для них главное – Порт-Артур и Владивосток, а вот если с этим разберутся, тогда вполне возможно.
– Продолжайте.
– Переход прошел без происшествий, нам вполне удалось проскользнуть незамеченными.
– Никого не пытались атаковать? – Макаров вперил в Песчанина внимательный взгляд, и тот, не выдержав, потупился.
– На траверзе Чемульпо нами был обнаружен крейсер, который шел без ходовых огней, я принял решение об атаке.
– Вы с ума сошли?! Откуда уверенность, что это японский корабль?!
– Я в своем уме, ваше превосходительство. Если это был нейтрал – это он сошел с ума, решив бродить по театру военных действий без ходовых огней.
– Прапорщик, запомните раз и навсегда: с вольницей покончено с того момента, как на ваших плечах оказались погоны. Вы получили конкретный приказ не ввязываться в бой без крайней на то необходимости. Вы считаете, что вправе игнорировать мои приказы?
– Никак нет.
– Тогда как мне расценивать ваши действия? Молчите? – Макаров смотрел на Песчанина не то что осуждающе – нет, он готов был съесть этого глупца с потрохами, целиком и без остатка. Господи, ну где у него были мозги, когда он решил атаковать неизвестный корабль? – Значит, так. Если выяснится, что вами был потоплен японец, так тому и быть, вот только на награды не надейтесь, но если это окажется нейтрал… Ну, я не знаю. Не в моем характере выдавать своих подчиненных, но если все сойдется на вас…
– Я все понял, ваше превосходительство. Что же, отвечу по всей строгости.
– Да уж придется. Вас не заметили? – тут же переменился Макаров. Сейчас он просто олицетворял пословицу «И хочется, и колется, и мамка не велит». Вот хотелось ему похвалить Песчанина, так как отчего-то в том, что потоплен японец, сомнений не возникало, но нельзя. Это же просто безобразие, что он себе позволяет. Да если каждый прапорщик или мичман…
– Атака была ночью, видимость очень плохая, дистанция в восемнадцать кабельтовых – сомнительно,