Разбудил меня или толчок кареты, или, что скорее всего, легкое прикосновение тетушки.
– Проснитесь, леди, уже подъезжаем. У вас еще есть время попудрить носик. Ведь нам еще надо купить билеты и разместиться в купе. Негоже молодой девушке появляться на людях с таким заспанным, хотя от этого крайне очаровательным, личиком. – После чего Хильда крайне серьезным, даже возвышенным голосом добавила: – Перебьются за просто так глазками вашими опухшими любоваться! Такое сокровище дозволено лицезреть только законному супругу. – А потом до такой степени ехидно подмигнула, что даже мне, еще не полностью отошедшей от дневного дорожного сна в движущейся карете, стали понятны ее дальнейшие мысли и невысказанные слова.
Кажется, я покраснела…
Вопреки моим опасениям в карете удалось доехать до самого перрона и не пришлось пешком пробираться через почти незнакомый город. Пару раз я тут, конечно, была, но все больше проездом. По большой площади, один конец которой упирался в железнодорожные пути со стоявшим на них поездом, слонялся туда-сюда народ. Дамы и их кавалеры были заняты не столько делами, сколько рассматриванием этого удивительного чуда техники и его пассажиров. В нашей глухомани не так много увлекательных зрелищ, и осматривание прибывшего состава вполне могло тянуть на полноценное культурное мероприятие.
– Так-с. – Хильда, выбравшись из кареты, задумчиво огляделась и уверенно зашагала куда-то к паровозу, схватив меня за руку.
– Но касса же там, – попыталась указать я ей на здание с соответствующей вывеской, рядом с которым наблюдалось некоторое скопление народа.
– У проводника возьмем билет, – не сбавляя скорости, ответила воительница. Судя по ее манере тащить за собой груз больше, чем она сама, в тех пошлых анекдотах, что рассказывают о гномах и паровозах, все-таки имеется доля правды. Есть между ними такое сходство… семейное. – Так быстрее будет.
У дверей одного из ближайших купе действительно моментально был найден затянутый в форму пожилой человек с аккуратными седыми усиками, нервно посматривавший на внушительные карманные часы.
Уж не знаю, о чем там с ним договаривалась тетушка, но лично я в этот момент была занята разглядыванием вершины гномского механического гения – паровоза системы «Гобсон и сыновья» с машинами двойного действия, типа 0-3-0. Машинка была, конечно, не особенно новой, но для нашего захолустья, в которое железная дорога дошла только пару лет назад, все равно являлась вершиной технической мысли. И между прочим, система очистки колосников на этом паровозике – изобретение моего папочки. На первых моделях как раз с зашлаковыванием колосниковой решетки и была связана потеря тяги и крайняя неэкономичность жаротрубных котлов Гобсона. Я, конечно, никогда не лезла в финансовую сторону папулиных изобретений, но, думаю, клан Желеностопов, а именно к нему принадлежит