На пороге библиотеки Целок забежал вперед, распахивая дверь перед монархом, но тут же обогнал его, юркнув в проход между стеллажами. В дальнем углу огромной, заставленной книжными шкафами, стеллажами, сундуками и этажерками залы несколько шкафов отгораживали маленькую комнатку.
– Прошу, ваше величество! – Целок нырнул за стол, стал лихорадочно рыться в бумагах. – Ну, тут есть несколько старых переводов… черновики… Где же оно? А, вот! Извольте… Сие окончание последнего трактата:
…кровь, разорение, горе и глад
Вам принесет дракон.
Огненным зевом своим с небес
Он протрубил зарю.
Заполыхают поле и лес —
Истинно говорю!
– Это все я уже слышал, – перебил король. – Где главное?
– Вот, на отдельном листке!
Тысяча смелых горячих сердец
Страстью опалено.
Битве жестокой не виден конец,
Отдыха знать не дано.
Страсти-драконы кипят в крови,
Разум и чувства не спят.
Вечно драконы над миром живых
Власть утверждать хотят.
Но непреложен судьбы закон!
Так предрекает он:
Жертвенной кровью своей дракон
Будет да побежден![5]
– И это все? – помолчав, поинтересовался Нерит Айнский.
– Все, ваше величество. Извольте сравнить – слово в слово… Правда, пришлось кое-где немного переделать – я все-таки поэт с дипломом, а Безумный Лорд, при всех его прочих несомненных достоинствах, поэтом отнюдь не был. Чувства ритма никакого, рифма хромает…
– Короче! – Широкая ладонь шлепнулась на столешницу. – Ты сумел не только перевести, но и расшифровать текст? Что могут означать последние строчки?
– Все очень просто. – В тоне Целока причудливо переплелись придворная вежливость и снисходительное превосходство истинного гения над дилетантом. – Требуется кровавая жертва!
– Опять? Год Дракона пока не настал! Новый цикл еще не завершен. Сколько можно жертв?
Король набрал полную грудь воздуха, чтобы кликнуть стражу – та отволочит вызвавшего монарший гнев