Постановлением Совета Федерации Федерального Собрания РФ от 20 января 1995 г. № 331-1 СФ[751] был внесен на рассмотрение Государственной Думы Федерального Собрания РФ проект федерального закона «О внесении дополнения в Уголовный кодекс РСФСР» ст. 66-1 «Наемничество»[752]. Однако законопроект не был принят, поскольку уже шла работа над новым УК РФ.
Преступность деяния наемничества была установлена с введением в действие с 1 января 1997 г.[753] Уголовного кодекса РФ от 13 июня 1996 г. № 63-Ф3, при этом важно, что уголовный закон обратной силы не имеет (ст. 10 УК РФ), в нем реализованы принципы nullum crimen sine lege (нет преступления без закона) и nulla poena sine lege (нет наказания без закона).
Включение в УК РФ данной нормы, устанавливающей уголовную ответственность вне рамок обязывающего государство международного договора, можно назвать «упреждающей имплементацией».
Специфика российского уголовного законодательства состоит в том, что следствие и суды при квалификации преступлений и назначении наказаний не могут непосредственно применять нормы международных договоров[754]. Договорные положения для этого должны быть имплементированы (инкорпорированы) в соответствующих статьях УК РФ[755].
Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации согласно ч. 4 ст. 15 Конституции РФ являются составной частью ее правовой системы. Однако международные договоры, нормы которых предусматривают признаки составов уголовно наказуемых деяний[756], не могут применяться судами непосредственно[757], поскольку такими договорами прямо устанавливается обязанность государств обеспечить выполнение предусмотренных договором обязательств путем установления своей юрисдикции[758] и наказуемости преступлений внутригосударственным законом[759].
Исходя из ст. 54 и п. «о» ст. 71 Конституции РФ, а также ст. 8 УК РФ, уголовной ответственности в РФ подлежит лицо, совершившее деяние, содержащее все признаки состава преступления, предусмотренного УК РФ. В связи с этим международно-правовые нормы, предусматривающие признаки составов преступлений, должны применяться судами РФ в тех случаях, когда норма УК РФ прямо устанавливает необходимость применения международного договора РФ (например, ст. 355 и 356 УК РФ)[760].
Логика здесь следующая: согласие государства с определением преступности деяния, предусмотренного международным договором, и принятие государством международно-правового обязательства оформляется актом ратификации, а наказуемость – лишь после включения в УК (принятием соответствующего закона).