Еще проще и короче: я предлагаю ориентироваться на то качество мышления, которое в принципе сформировано культурой, не на бессознательное мышление (приспособительное мышление, выполняющее функции психологии), а на сознательное управление. При этом я исхожу из того, что ориентироваться следует не на утопический идеал, не на то, чего нет и не было в жизни (пока), а на реальный идеал, на вполне возможную модель реальности, элементы которой не выдуманы, а из жизни взяты.
Народ не поменяешь, но можно поменять отношение к нему. В стихийное социальное развитие, в живую жизнь социума можно и нужно привнести момент относительной идейной регуляции, а именно: более четко и приоритетно обозначить культурный вектор. Иной вектор – при всех технических достижениях и наворотах – это способ думать желудком и гениталиями. Ума в технике ровно столько, сколько интеллекта.
Между прочим, в этой связи следует пересмотреть отношение к теории и практике коммунизма, печальный опыт построения которого стал триумфом демократии: и в том смысле, что коммунизм родился из демократического импульса, и в том, что рухнул на радость демократам. Чему так рукоплещет демократия, отчего так ликуют ее идеологические служаки?
А тому и оттого, что не сработала культурная регуляция, к которой я так регрессивно призываю. Общество, сработанное под благородную идею, лопнуло, ибо идеи идеями, а социальный закон «волевые негодяи становятся вождями» отменить невозможно в любом обществе. Кроме того, все делалось не столько от имени народа (от имени демоса – это ритуал, обряд, идеологический трюк, по форме – под идею), сколько от имени потребностей народа (de facto). Этого демократы предпочитают не замечать, иначе ставится под сомнение чистота их идеи.
А надо бы стартовать не только от священных потребностей народа, но и от презренных потребностей культурного субъекта. Короче говоря, наличие идеи – это далеко не все. Под идею общество действительно не создашь, это именно технология утопии. Природа возьмет свое. Вместе