Мисс Пейн села у окна в свое любимое кресло, бархатное, с высокой спинкой, оно когда-то стояло в спальне у старого лорда, но потом милорд умер, а миледи сочла его слишком громоздким и затертым и позволила Лесли забрать его наверх.
Погладив пальцами замысловатый узор на крышке, мисс Пейн уже хотела открыть шкатулку и посидеть у окна, предаваясь мечтам о своем ближайшем будущем, о тех радостных переменах, которые ожидают ее. Теперь, после смерти маркизы, она наконец заживет полной, счастливой жизнью. Но вид идущих к дому молодых людей отвлек ее, снова вернув к сегодняшним событиям.
По лужайке к дому шли двое. Даже с такого расстояния Лесли заметила, как счастливо улыбается Эвелин Ньюпорт, племянница ее покойной хозяйки. Маленькая хитрая лиса уже считает возможные дивиденды, которые получит от смерти своей тетки.
Разглядеть выражение лица ее жениха экономка не смогла, он шел, как всегда, ссутулившись и низко наклонив голову. И что она в нем нашла? Ни красоты, ни денег. Оба они, по сути, нищие, хоть и носят громкие титулы. Ей бы лучше выйти замуж за какого-нибудь состоятельного бизнесмена, а она, дуреха, вцепилась в этого потомка герцогов и маркизов. Вон как виснет на нем!
Мисс Пейн недолюбливала эту девицу. Эвелин Ньюпорт была дочерью графа Бредфорда и леди Кэролайн, родной сестры леди Эстер. Ей было двадцать пять, она была шустрой, пронырливой, приторно-сладкой с равными и презрительно-высокомерной – с прислугой. Если, конечно, не ожидала для себя какой-нибудь выгоды. Такой она была и в детстве. Нашкодит, бывало, и все норовит свалить на других. Лучше всего на прислугу. А сама вся такая сладкая да ласковая, сущий ангел. Да только никто ей особо не верил. Лорд Хантли в детстве частенько ее поколачивал, да и леди Эстер ее не жаловала. Да что говорить, если ее родной отец, граф Бредфорд, то еще сокровище, тоже считал, что розги – это то, чего малютке действительно не хватает.
Да, а гляди-ка, выросла, окончила университет, жениха нашла приличного, все как у людей. Да, не то что лорд Хантли.
И ведь говорила ему леди Эстер, что расстроит этот брак, так и вышло. Хоть из могилы, а слово свое держит, ехидно усмехнулась Лесли, вспомнив, какой грандиозный скандал разгорелся примерно неделю назад, когда милорд заявился в замок с невестой готовиться к свадьбе.
Нечасто леди Эстер позволяла себе такие крепкие выражения, а крик стоял такой, что аж стены в розовой гостиной тряслись. Грозилась оставить сына без наследства, если он женится на этой русской авантюристке. Но он лишь твердил свое. «Все уладится, вы подружитесь, ты ее полюбишь». Большей ерунды мисс Пейн за всю свою жизнь не слыхала. Чтобы леди Эстер с ее гонором и упрямством сменила гнев на милость? Да никогда в жизни. Уж сынок-то должен это знать. А горничная Эмили Шорт ей потом говорила, что русская стояла в это время под дверью и подслушивала. Вот после этого разговора Бредфорды и налетели, как саранча. Всем семейством. То-то небось