– Да не ждут, не ждут, – прозвучал сиплый голос из темноты. – Я тут один, никого больше нет.
Я вскинул хауду, Лука Стидич поднял пистолет с глушителем. Голос раздался снова:
– Кто эти люди?
– Переговорщица Меха-Корпа и ее охранники, Почтарь. – Лука выпрямился, кивнув Юне, пошел вперед, и в серебряном свете факела стало видно, что там находится большой зал.
Что-то знакомое, решил я. Сделал несколько шагов следом за жрецом – и понял, что туннель привел нас на станцию метро.
Глава 14
В Москве я бывал неоднократно, и на метро довелось поездить, но такой станции не помнил. Довольно быстро стало понятно, что это какая-то правительственная ветка или нечто подобное. Вроде я даже читал в Интернете, как ее отыскали какие-то диггеры.
Серебряный свет озарил пассажирский перрон, рельсы и дрезину на них. На передке, за рычагами ручной тяги, виднелась тумба с кривыми рукоятями переключателей, двигатель и топливный бак, от всего этого хозяйства под днище уходили провода и шланги.
На дрезине стоял невысокий сухонький человечек в черной, наглухо застегнутой хламиде. С откинутого капюшона свисали концы шнурка. В руках он держал необычное оружие: трубка с прорезью и натянутой тетивой, кривая деревянная рукоять, на ней спусковая скоба. Похоже на ружье для подводной охоты, но слишком короткое.
– Ладно, не свети, не свети, – сипло произнес он, прикрывая глаза ладонью. Голос казался каким-то неуверенным, словно обладателю его не часто приходилось говорить. – Погаси штуку свою, говорю.
– Но тогда мы ничего не будем видеть, – возразила Юна Гало, подходя к дрезине.
– Да будете, будете, сейчас я… погоди…
Маленькое небритое личико с острым носом и вздернутой верхней губой напоминало крысиную мордочку. Невозможно было определить возраст этого человека – ему с равным успехом могло быть как тридцать пять, так и пятьдесят.
Посапывая, двигаясь быстро и суетливо, Почтарь спрыгнул с дрезины, обежал ее, вскочив на передок, дернул что-то и повернул. Затарахтел мотор, закашлял, перхая, словно больной, посыпались искры из-под днища, и на тумбе зажглась фара. Мерцающий тусклый свет озарил небольшой зал с железными дверями в конце. Все встали у дрезины, а я забрался на перрон. На другой его стороне не было туннеля с рельсами… Точно, правительственная ветка. Наверх можно подняться только по лестнице за этими железными дверями, наглухо запертыми. Я обернулся, положив хауду на плечо, встал на краю перрона.
Почтарь соскочил с дрезины, снова обежал ее, присел и ковырнул что-то – искры из-под днища сыпать перестали.
– Ну, садитесь! – позвал он. – Надо ехать уже. Впереди вон лавка да сзади… Нет, то мое место, там я, изыди, изыди!
Он бросился вперед и кривой лапкой цапнул за плечо Чака. Карлик, усевшийся на выступ за тумбой с рукоятями, оглянулся на монаха и слез. Лука с Юной тем временем устроились на сиденье в передней части. Девушка позвала:
– Разин, быстрее.
Я