Могила Бешеного. Баян Ширянов

этого и ждал Тихон всю первую половину дня. Кивнув, Тихон взял банку и пошел к ближайшему крану. Вернувшись, он увидел, что Брыль достал гигантский кропаль, разложил шоколадные конфеты. Коростылев все время добровольного заключения не видел шоколада. По чьему-то указанию эта сладость была запрещена в местах лишения свободы. Брыль молча опустил в воду самодельный кипятильник из двух пластин нержавейки и присоединил провода к небольшому электрощиту, питающему неработающую циркулярку. Минута – и вода закипела. Кипятильник был тут же отключен, спрятан, в воду посыпался чай. Тихон обратил внимание, что чай был необычный, не та грузинская труха, пополам с бревнами, а крупные черные палки настоящего индийского чая. Пока заварка запаривалась, Брыль и Коростылев не проронили ни слова. Наконец, напиток был готов и зеки приступили к ритуалу чаепития. Кто-то образованный прослышал о том, что в Японии существует особая чайная церемония. И теперь питие чифиря многие зеки называли не иначе как «примазаться к япошкам». Хапчик был лишь один. Брулев наполнил его чихнаркой и протянул Тихону. Тот осторожно взял стакан двумя пальцами за верх и, поддерживая второй рукой снизу, сделал два маленьких глотка и отдал обратно.

      – Культурно пьешь, ебтыть… – Впервые за все время ухмыльнулся Брыль:

      – Тут все норовят по три хапануть… Козлы приблатненные!.. Хапчик ходил по кругу, а Брулев все еще не начинал разговор. Наполнили второй стакан. И лишь после этого Брыль, с прищуром взглянув на Коростылева, спросил:

      – Ты понимаешь, какой вопрос я хочу тебе задать?

      – Почему я за тебя впрягся. – Твердо сказал Тихон.

      – Да. – Зек посмотрел в стакан:

      – Не хочешь – на отвечай. Но все же любопытно мне… Работаем вместе, но… Ведь не поэтому?

      – Не поэтому. – Согласился Коростылев. Он закусил четвертью конфеты и, видя настороженное молчание Брулева продолжил:

      – Я ведь тебя по воле знал… Брыль едва заметно вздрогнул и пристально вгляделся в лицо Тихона.

      – Вряд ли ты меня помнишь. Я с Муромом кентовался. Муром – была кличка парня из банды Брыля. Его и еще двоих его друзей и нашли в той яме в подмосковном лесу.

      – Да, Муром… – Тяжело вздохнул Брыль:

      – Как он сейчас?

      – Говорят, в бега подался. На сей раз Брулев вздохнул более легко. Если считают, что его парни в бегах, значит могилку еще не нашли.

      – А ты как здесь очутился? – Спросил Брыль между глотками.

      – А! – Поморщившись махнул рукой Коростылев:

      – Вломил пиздюлей одному ублюдку. А он – возьми и кинься в больничке… Захомутали…

      – А в отказ?

      – Так сколько народу видело! Этот хмырь к моей жене клеился. А я бухой. Вот и не рассчитал… Хорошо шестьдесят вторую не пришили… Ходил бы сейчас в рыгаловку. Многим зекам, которые совершили преступления в состоянии подпития, или просто были хрониками, к обычным статьям присовокуплялась еще одна, шестьдесят вторая, принудительное лечение от алкоголизма.

      – Да, не повезло…А срок какой? Тихон