Алина с ужасом подумала, что целых четыре года, вместивших в себя все, от безоблачного счастья до черного разочарования, уместились в нескольких коротких фразах. Значит, в самом конце и всю ее жизнь можно будет изложить на одной тетрадной страничке. Стало так обидно, что из глаз выкатились две самые последние, запоздалые слезинки.
– Всяко бывает, – мать погладила ее по руке, в кои-то веки мудро решив обойтись без комментариев, – и куда ты теперь?
– Не знаю пока.
…Нет уж, лучше анализировать прошлое, чем будущее… – подумала Алина, пытаясь хоть что-то рассмотреть в непроглядном тумане своего нового существования, и в этот момент без стука распахнулась дверь.
– Не помешаю? – Лора присела на краешек дивана, – пока Мишка Андрея укачивает, посижу тут с вами. Ал, так что ты собираешься дальше-то делать?
– Работу буду искать, – Алина решила, что по своей гадкой натуре сестра, скорее всего, подслушивала в коридоре, – я там последние полгода на рынке торговала, так что устроюсь.
– А жить где собираешься?
– Как где? – не поняла Алина, – здесь. Где ж мне еще жить?
– И как это по-твоему должно выглядеть? У нас, между прочим, маленький ребенок – нам самим места еле хватает. (От необдуманного ответа Алину спас лишь Андрюшкин плач). Черт, поговорить нельзя!.. – Лора поспешно вышла, прикрыв дверь.
– Мам, – Алина растерянно повернула голову, – вы что, выгоняете меня?
– Боже избавь, дочка! Будешь жить со мной. Вы ж с Лоркой жили здесь, и мы, небось, поместимся. Только храплю я иногда…
– Причем здесь это?!.. Слушай, а чего Лорка вернулась? Они ж снимали квартиру.
– Я попросила. Когда Витя умер, трудно стало, да и за квартиру платить с моей пенсии дорого. Мишка-то сейчас неплохо получает, так что теперь он тут хозяин, ну и обо мне Лорочка заботятся…
– Понятно, – Алина вздохнула. Конечно, никто не посмеет выкинуть ее из родного дома – у нее даже прописка осталась, но и как тут жить?.. И самое страшное, что в голове даже не возникало вариантов, из которых можно выбирать. Жизнь застыла в одном-единственном мгновении – вот, она сидит на диване рядом с матерью… и все. Дальше, вроде, ничего нет.
Дверь снова открылась, но на этот раз появился Миша. Видимо, жена уже успела рассказать суть проблемы, а в мужской голове решения рождаются быстрее, чем в женской.
– Слушай, – начал он без предисловий, – а почему б тебе не пожить на даче?
– На какой даче? – опешила Алина.
– На нашей. Или у тебя есть другая дача?.. Мы туда не ездим с тех пор, как умер Виктор Николаевич. До холодов еще месяца три; за это время определишься – или работу найдешь, чтоб квартиру снять, или мужика богатого. Тебе ль горевать? Юбку покороче, и полный вперед, – он ехидно ухмыльнулся.
– Ты, вообще, в своем уме? – последнюю фразу Алина пропустила мимо ушей, потому что знала Мишино отношение к себе – гораздо сильнее ее возмутило само предложение, – что? Я, одна, в лесу?!.. Как