Кстати, о скорости. В тех матчах с ЛТЦ самым скоростным хоккеистом нашей команды был Бобров. И это было не случайно. Дело в том, что незадолго до этих матчей Василий Сталин подарил ему настоящие канадские коньки. Чем они отличались от наших? У канадских лезвие было с желобком посередине, такой конек совсем по-другому держит хоккеиста. А у наших – лезвие плоское, на резких поворотах игрок чаще всего падал как подкошенный. Судя по всему, именно эти коньки помогли Боброву дважды привести свой родной клуб ЦДКА к чемпионским званиям в 1948 и 1949 годах.
После успешного чемпионата 1948 года, где армейцы в третий раз подряд завоевали звание чемпионов СССР и выиграли Кубок СССР, Бобров был удостоен звания заслуженного мастера спорта СССР. В матчах чемпионата страны он в 17 играх забил 23 мяча. После этого чемпионата его слава достигла зенита. Он стал кумиром нации, причем даже люди, совершенно далекие от футбола, боготворили его и восхищались демонстрируемым им мастерством.
Существует масса свидетельств того, каким был Всеволод Бобров на футбольном поле. Приведу лишь одно из них – журналиста Льва Филатова:
«Бобров выходил забивать. И ждали от него гола. Он приучил к этому публику. Боброву была скучна долгая перепасовка на середине поля, подготавливающая наступление. Он всегда трудно, тяжело возвращался от ворот противника, а то и останавливался как бы на всякий случай. Он не был создан для обратного движения.
Но едва возникало движение по направлению к чужим воротам, в Боброве что-то происходило, он оживал, ни следа вялости и скуки, длинные ноги несли его вперед, иногда по непонятному курсу, туда, где, кажется, ничего не могло стрястись. А он угадывал, они с мячом находили друг друга, и Бобров бил, коротко, жестко, беспощадно, наверняка. Хорош он был тогда, когда рывками, наклонами гибкого, расслабленного тела вынуждал к опрометчивым, неверным шагам одного за другим нескольких защитников и, высокий, крупный, возникал перед мечущимся вратарем, как неотвратимая беда…
Не скажешь, что у Боброва был какой-то особый, только ему присущий удар. Но голы, им забитые, имели личное клеймо, были бобровскими…»
Слава Боброва в народе была столь огромной, что появилась даже мода «на Боброва». Например, молодежь чуть ли не поголовно стала носить любимый головной убор прославленного форварда – кепку. Да что там говорить – Боброва боготворили даже уголовники, которых, как известно, на мякине не проведешь. По этому поводу существует масса легенд, которые до сих пор передаются из уст в уста. Одна из них повествует о том, как Бобров поздно ночью пешком возвращался домой в Сокольники и там на него напала ватага местных воров. В темноте не разобрав, кто перед ними, преступники стали раздевать спортсмена. Но