Нет, Донцова решительно не понимала такой логики! Руки её были скрещены, и она нетерпеливо прихлопнула горстями повыше локтей.
– Да ведь из такого ответа следовало, что вам немедленно нужна рентгенотерапия!
– Ко-го? – Костоглотов шутливо прижмурился и посмотрел на Людмилу Афанасьевну. – Рентгенотерапия?
Ну вот, он четверть часа рассказывал ей – и что же рассказал? Она снова ничего не понимала.
– Людмила Афанасьевна! – воззвал он. – Нет, чтоб тамошний мир вообразить… Ну, о нём совсем не распространено представление! Какая рентгенотерапия! Ещё боль у меня не прошла на месте операции, вот как сейчас у Ахмаджана, а я уже был на общих работах и бетон заливал. И не думал, что могу быть чем-то недоволен. Вы не знаете, сколько весит глубокий ящик с жидким бетоном, если его вдвоём поднимать?
Она опустила голову.
– Ну пусть. Но вот теперь этот ответ с кафедры патанатомии – почему же он без печати? Почему он – частное письмо?
– Ещё спасибо, что хоть частное письмо! – уговаривал Костоглотов. – Попался добрый человек. Всё-таки добрых людей среди женщин больше, чем среди мужчин, я замечаю… А частное письмо – из-за нашей треклятой секретности! Она и пишет дальше: однако препарат опухоли был прислан к нам безымянно, без указания фамилии больного. Поэтому мы не можем дать вам официальной справки и стёкла препарата тоже не можем выслать. – Костоглотов начал раздражаться. Это выражение быстрее других завладевало его лицом. – Великая государственная тайна! Идиоты! Трясутся, что на какой-то там кафедре узнают, что в каком-то лагере томится некий узник Костоглотов. Брат Людовика! Теперь анонимка будет там лежать, а вы будете голову ломать, как меня лечить. Зато тайна!
Донцова смотрела твёрдо и ясно. Она не уходила от своего.
– Что ж, и это письмо я должна включить в историю болезни.
– Хорошо. Вернусь в свой аул – и сейчас же вам его вышлю.
– Нет, надо быстрей. Этот ваш гинеколог не найдёт, не вышлет?
– Да найти-то найдёт… А сам я когда поеду? – Костоглотов смотрел исподлобья.
– Вы поедете тогда, – с большим значением отвесила Донцова, – когда я сочту нужным прервать ваше лечение. И то на время.
Этого мига и ждал Костоглотов в разговоре! Его-то и нельзя было пропускать без боя!
– Людмила Афанасьевна! Как бы нам установить не этот тон взрослого с ребёнком, а – взрослого со взрослым? Серьёзно. Я вам сегодня на обходе…
– Вы мне сегодня на обходе, – погрознело крупное лицо Донцовой, – устроили позорную сцену. Что вы хотите? – будоражить больных? Что вы им в голову вколачиваете?
– Что