Яр принял звонок, переключил изображение на большой экран.
– Да?
– Приезжай, – сказала она, даже не поздоровавшись. – Приезжай немедленно.
Яр снял с онемевшей руки джойстик. Размял пальцы, потянулся, зевнул.
– Ты знаешь, сколько сейчас времени?
– Мне всё равно! – Алета выглядела странно. Кажется, она была близка к истерике. – Приезжай как можно скорей!
Изображение на экране прыгало – у Алеты сильно дрожали руки. Она вся дрожала.
– Что случилось?
– Не спрашивай ничего! Выходи из дома и садись в такси!
– Может, стоит вызвать правохранителей?
– Нет! Нет! – Она разозлилась. – Ты что, вечно будешь болтать?! Говорю же – приезжай! Если ты меня любишь!
– Ладно, ладно…
Она кричала на него. Он старался казаться спокойным, но сердце его уже бешено скакало, а в горле образовалась горькая сухость. Он предчувствовал страшное.
– Я жду тебя… Только вот еще что… – Алета отвела глаза от камеры. Она смотрела на что-то в стороне. Молчала и, кажется, к чему-то прислушивалась. Белое лицо ее сделалось совсем мертвым.
– Да? – не выдержал Яр.
– Вот еще что… – медленно повторила Алета, не глядя на него. – Прихвати нож… Тот самый… Ну, ты понимаешь…
Она отключилась. Экран комми потускнел. В правом верхнем углу высветился маленький значок – сеть потеряна.
Яр выругался, швырнул комми на пол и рывком поднялся с кресла. Первым делом он направился к бару. Разноцветное тусклое стекло глянуло на него его же глазами. Он налил себе водки. Выпил. И налил еще.
Потом он нашел тот самый нож, подкрался к окну и заглянул вниз.
Если бы он увидел там хоть одну подозрительную тень, то ни за что бы не вышел из квартиры. Но как назло улица была пуста. Лишь на монументальной гранитной скамье занималась любовными ласками влюбленная парочка.
Яр долго смотрел на них. Потом вздохнул и сказал себе:
– Рано или поздно это должно было случиться.
Он выпил еще немного водки и пошел отодвигать от двери бестолковый, тяжеленный, сделанный под старину письменный стол.
Когда он был пьян, его всегда тянуло в семью.
Потом он много раз вспоминал ту гонку, выискивая возможности сберечь драгоценные минуты. Много раз он корил и проклинал себя за промедление в квартире: за свою нерешительность, за выпитую водку и долгие сборы.
Если бы он приехал к Алете хотя бы на десять минут раньше!
Если бы преодолел трусость и спустился бы вниз на лифте; если бы сел в ближайшее такси, а не в то, что показалось новей и чище; если бы бежал по лестнице вверх изо всех сил, не останавливаясь для передышек, – тогда, возможно, она осталась бы жива.
И, наверное, многое сложилось бы иначе…
Он