Сквозь тяжелые веки брезжит красноватый сумрак. Делаю огромное усилие воли и приоткрываю глаза. В мутном небе мечутся и кричат грязно-серые чайки. Как вас сюда занесло, вестники морских просторов? Что вы делаете здесь, в этом жутком смраде? Приподнимаю гудящую голову и осторожно оглядываюсь. Ох, лучше бы мне не просыпаться… Лежу я, оказывается, на мусорной свалке. Тело мое обнажено, избито, и при малейшем движении взрывается болью. Погулял, значит…
С трудом поворачиваюсь и поднимаюсь сначала на колени, потом и на ноги. Все тело болит, ноги трясутся от слабости, перед глазами плывет. Оглядываюсь кругом и вижу вдалеке шалаш. Плетусь туда, хромая и воя от боли. На своем пути ищу хоть что-нибудь для сокрытия своей избитой наготы. Но здесь только гниющие пищевые отходы. Над пылающей головой носятся чайки и вороны и очень громко кричат. Настолько громко, что каждый крик режет ухо и создает в голове взрыв боли.
Перед шалашом, построенным из фанеры и ящиков, покрытых пленкой, сидят двое. Они обсуждают мое появление и ругаются. Я прошу помочь мне одеться. Один из них сразу отвечает отказом в выражениях совершенно неприличных, другой поднимается, вытаскивает из ящика брюки и рубашку и, тоже ругаясь, только мягче и даже задушевно, протягивает мне. Когда-то сии предметы были одеждой, сейчас же это грязное мятое тряпье имеет вид обносков, только в моем положении выбирать особо не приходится, и я благодарно облачаюсь. В том же ящике находится даже пара рваных кроссовок. Теперь я одет-обут. Правда, мне приходится выслушать от них множество ругательств, но это ничего.
Изображаю на опухшем лице улыбку номер шесть (искренняя признательность) и прошу у них поесть, намекая на то, что наступило время завтрака. Один из этих людей встает и, снова ругаясь, указывает мне в сторону задымленного горизонта, где, вероятно, по его мнению, выход из этого муниципального предприятия. От другого, самого нервного, получаю крепкую затрещину и унизительный пинок в филейную часть. Как ни странно, меня это не валит с ног, а только стимулирует к более активному передвижению в указанную мне сторону горизонта.
Бреду по тлеющему мусору, без особых восторгов вдыхаю сероводородно-метановые миазмы. Своим появлением пугаю стаи птиц небесных. Они всюду копошатся в отбросах и вспархивают прямо из-под ног. Про себя думаю, когда снова разбогатею, обязательно сюда вернусь и щедро отблагодарю этих благородных возделывателей мусорной нивы.
Ох, отец, отец, ты сейчас, наверное, злорадствуешь по поводу моего небольшого приключения. И я должен что-то на это ответить? Только одно: я еще жив, значит, есть шанс вернуть себе завлекающую улыбку фортуны. И я это сделаю! Ух, какая же здесь вонь, и как горит изъязвленное ударами судьбы мое некогда послушное тело.
Итак, что мы имеем?