– Здешняя жизнь уж точно не кажется мне хуже, чем в Новом Ватикане, – возражаю я.
Дюран пожимает плечами:
– Вы здесь недавно. Вы не в состоянии судить.
После ужина профессор Ломбар ведет меня на экскурсию по фабрике, как она ее называет. Место, где производится пища, которую мы ели. Никто больше к нам не присоединяется.
Это комплекс подземных помещений с большими панелями на потолках, дающими практически идентичное солнечному освещение.
– Мы стараемся поддерживать смену дня и ночи, прежде всего из-за растений, – объясняет Адель. – По счастью, у нас есть постоянный источник воды…
– У нас тоже. Я имею в виду, в новом Ватикане.
– Я знаю. Вы ведь тоже выращиваете грибы, да?
– Точно. Но не такие красивые, как ваши.
– Спасибо.
– А это спаржа?
– Да.
– Невероятно. Я целую жизнь не видел спаржу…
– Это еще ерунда. Пойдемте, я покажу вам кое-что.
Она отодвигает сначала один тяжелый занавес, а затем второй. Как при входе в кинозал ушедших времен.
Мы заходим в другую комнату, освещенную слабо. Свет в ней зеленый. А еще здесь какой-то более сильный, довольно-таки неприятный запах.
Когда глаза привыкают к полутьме, я различаю большую пластиковую ванну, стоящую на двух штативах. Когда-то такие ванны использовали как небольшие уличные бассейны. Вода из нее стекает в ванну поменьше и помельче, а из той – в еще более маленькую, из которой она вытекает уже в решетчатое отверстие в полу.
Доктор показывает на ванну, стоящую выше всех.
– Там находятся карпы. Мы бросаем в эту ванну неперерабатываемые органические отходы – те, что не используем в качестве удобрения. Карпы этим питаются. Вода, обогащенная их экскрементами, попадает в ванну ниже…
Она указывает на вторую ванну, поверхность которой покрыта листьями и цветками кувшинок.
– Кувшинки вновь очищают воду, питаясь отходами стоящей ванны сверху. Корни кувшинок богаты крахмалом. Теоретически они съедобны, но мы используем их прежде всего в качестве корма для скота. А цветки обладают целебными свойствами. Они улучшают сон и излечивают кашель и бронхиальные воспаления.
– Мне казалось, что кувшинки любят солнце.
– Это так. Но в этой комнате цикл смены дня и ночи инверсирован. Не спрашивайте, почему. Наша экосистема очень сложная.
«Но комфортабельная», – добавил бы я. Температура в этом подземелье по меньшей мере восемнадцать градусов. По сравнению с Новым Ватиканом это просто рай.
– А в третьей и последней ванне живут вот эти симпатичные зверьки…
Она опускает руку в воду. Когда она вынимает ее, между ее пальцев оказывается десяток микроскопических креветок, серых почти до прозрачности.
– Симпатичные, – соглашаюсь я.
– И очень вкусные, – добавляет Адель, запуская их обратно в ванну. – У нас они очень популярны и составляют основу разнообразных блюд.
Она