– На старости лет дома надо сидеть.
– Может, в последний раз, Христофорович, может, в последний раз…
Минц сделал уколы и себе с Удаловым. Только из другой склянки – снотворное спасителям России не требовалось.
Друзья уселись у ступенечек, что вели в махонький кораблик, и стали ждать, пока подействует зелье.
– То-то американцы утрутся, – сказал Удалов. – Со всей их хваленой техникой. Им до звезд никак не добраться.
– Геополитически важно, – развил его мысль Минц, – то, что некоторые страны Восточной Европы, в первую очередь Польша, откажутся от притязаний на членство в НАТО.
– Вот именно, в НАТО, – согласился Удалов и стал уменьшаться.
Вместе с ним уменьшался и Минц. Так как они делали это одновременно, то уменьшение прошло незаметно, лишь отсек корабля быстро увеличивался.
– Под ложечкой щекочет, – признался Удалов. – С непривычки.
Когда уменьшение закончилось, Минц с Удаловым быстро поднялись в миниатюрный кораблик, прикрепленный к носу корабля настоящего. Космонавты спали на полу в гигантском двуспальном гробу. Таким предстал глазам Удалова спичечный коробок.
– Как только мы их вытащим? – удивился он.
– А нам этого не надо делать.
– Как не надо?
– За нас это сделает природа, – загадочно ответил Минц и надел на нос какой-то аппаратик, смысл которого Удалов понял буквально через минуту.
Глухой и чуть взволнованный голос руководителя полетов наполнил отсек.
– Готовы ли вы к полету, друзья? – спросил он.
– Готовы! – ответил Минц голосом Гедике.
Вот для чего ему понадобилась насадка на носоглотку! Великий человек велик и в мелочах. Удалову бы никогда не догадаться до такой гениальной детали. А ведь не будь ее – все могло сорваться.
– Помните, за вами наблюдает вся наша страна! – сказал руководитель полетов. – Весь мир. Все цивилизованное человечество. Но и наши недруги, закусив губу, не отрываются от телевизионных экранов в надежде на то, что ваш полет сорвется. Так что…
– Погоди, понимаешь, – послышался другой голос, голос Президента. – Я вам тоже скажу. Заранее приношу вам благодарность от всего народа и от меня лично.
– Начинаем отсчет последних секунд, – произнес руководитель полетов. – Двадцать… девятнадцать… восемнадцать…
Минц с Удаловым уселись в кресла и привязали себя ремнями. Только успели это сделать, как невероятная сила прижала их к креслам, взревели двигатели ракеты.
– Поехали! – сказал сакраментальное слово профессор Минц.
Как всегда, профессор Минц оказался прав.
Когда завершился взлет и ракета исчерпала свои возможности, первая ступень отлетела и сгорела, как положено, в атмосфере. То же случилось со второй и третьей ступенями. Но в отличие от остальных носителей звездная ракета имела дополнительную четвертую ступень, при включении которой миниатюрный кораблик отделялся