Пока все восторгались и обменивались благодарностями, девочка наконец-то развернула ленты, бумаги, распаковала коробку, и там, в ворохе деревянной стружки, обнаружила то, чего никогда не ожидала, да так и сидела, изумленная увиденным. Это была самая настоящая Снежная королева. Больше всего Зоя любила сказки Андерсена. О диких лебедях, русалочке она могла слушать бессчетное количество раз. Особенно она любила смелую Герду, которая отправилась выручать своего названого братца к Снежной королеве. Сколько раз она себе представляла это белое, с высокими скулами и раскосыми злыми зелеными глазами лицо. Губы – надменно изогнутая тонкая линия. Узкий нос с горбинкой. Белоснежная накидка, накинутая на такого же цвета платье, расшитая узорами из перламутровых блесток, с оторочками из меха. Из-под одежды выглядывали белые атласные сапожки. Все в ней было идеально, ровно, просчитан каждый стежок, каждый ноготок, каждый волосок белой, обернутой вокруг головы в виде короны косы. Рядом с владычицей северных снегов лежали Герда и Кай. Сколько раз Зоя думала, что, если бы у нее был брат и его украла бы королева, она тоже пошла бы на его поиски и представляла себе всякие подвиги.
Герда была в деревянных башмачках и простеньком платьице, перевязанная шерстяным платочком, белокурая, ясноглазая, с легким румянцем на щеках. Кай тоже казался настоящим, с пепельными вихрами, торчащими в разные стороны, карими веселыми глазами.
– Папочка, папочка, неужели это все ты сделал сам?! – бросилась Зоя к отцу, страшно счастливая.
Раздались восхищенные возгласы няни: «Ну, Владимир Михайлович, ну мастер, надо ж такое сотворить, чисто живые, а королевна-то, королевна, аж мороз по коже, до чего злющая рожа».
– Они и есть живые, – закричала Зоя. – Только будут перед вами притворяться. И говорить станут только со мной. Можно я пойду в детскую?
– Сначала поешь, никуда не убегут твои игрушки!
– Полина, это не игрушки, я же говорю, они живые. И папа сказал, – закапризничала девочка, но послушно села за стол. Коробку поставила рядом.
– Забивают ребенку голову всякой ерундой, – заворчала себе под нос няня, раскладывая по тарелкам аппетитную утку. – Куклы, они и есть куклы. Хоть и красивые.
Хозяин дома разлил в два бокала шампанское, дочке налили газировки. Стол оказался накрыт на четыре персоны. Пустующий стул Надежды Александровны был немного сдвинут в сторону, будто она ненадолго вышла и сейчас вернется.
– Ну, с праздником вас, дорогие мои! С Рождеством Христовым! – Владимир Александрович поднял бокал. Зазвенело, соприкасаясь друг с другом, тонкое прозрачное стекло.
– С Рождеством, мамочка! – Зоя подошла к маминому месту и прикоснулась своим фужером к ее нетронутому. – А почему вы не чокаетесь? – обратилась