– Мне Монечка обещал. Он скоро приедет…
– Приедет, будет ему приятный сюрприз, – бодро заверил её Алексей. Про себя он полагал, что в ином случае Монино обещание будет справлять ежегодные юбилеи, но вслух об этом, понятно, воздержался. – И рученьки музыкальные портить не придётся…
– Не издевайтесь, Алёша, – обиделась тётя Фира. – Он же действительно…
Ей неизвестно зачем вспомнилось, как вечером после Мониного отбытия позвонила Софочка. Позвонила – и устроила старинной подруге громкий разнос: «Ты соображаешь, что делаешь? Подогретым пирогом его на завтрак кормила!..»
Поняв, что жилец настроен серьёзно, Эсфирь Самуиловна суматошно засуетилась, начав одновременно разыскивать стекломойную жидкость, кастрюлю и подходящие тряпки и всё время забывая, зачем конкретно полезла в тот или иной шкаф или ящик. Что поделаешь – в её возрасте к мероприятиям подобного класса следует готовиться за неделю. Иначе в голове всё путается и начинает казаться, будто наступил конец света.
Оценив ситуацию, Снегирёв потребовал у тёти Фиры карт-бланш, а получив оный – выставил владелицу комнат в гости к соседке Оле Борисовой. Захомутал Олиного мужа Гришу рвать бумажные полотенца. Завербовал верзилу Тараса Кораблёва сбегать в магазин за рулончиками самоклеящейся бумаги. А сам вооружился синим баллончиком стекломоя, купленным, вообще-то, для «нивы», и полез на подоконник. Некоторые части громадного полукруглого окна открывались и были доступны из комнаты. Некоторые – исключительно извне. Эти последние по понятным причинам особенно заросли грязью, и Снегирёв посвятил им массу усилий. Гриша Борисов, очкастый интеллигент из Герценовского института, подавал куски розовой бумажной протирки и завистливо возмущался самонадеянностью Алексея, преспокойно расхаживавшего по подоконнику четвёртого этажа.
Снегирёв вполуха слушал его и думал о том, как повезло не ценившему этого дурачку. Если сравнить Гришин мир с тем, в котором жил он сам, получалось, что обитали они на разных планетах. Гриша не умел ни драться, ни стрелять, он боялся высоты, подонков в парадном и много чего ещё, он спешил домой к жене и таскал из молочной кухни тёплые бутылочки для маленькой дочки. Чего, спрашивается, ещё не хватает? Квартиры на двух уровнях, дачи, машины?.. Ну я же и говорю – дурачок…
Приёмник, настроенный на «Европу-плюс», тихонько ворковал, примостившись на табуретке.
– …Группа «Сплошь в синяках»! – весело объявил диктор, жизнерадостное трепло, свято уверенное, что треплется с американским акцентом.
– Ну вот, – обречённо прокомментировал Гриша. – То «Крематорий», то «Лесоповал», а теперь ещё и «Сплошь в синяках». Чего только не выдумают от безделья. Может, выключим?
– Не надо, – сказал Алексей. – Пусть болтает, только бы не про политику.
Из приёмника послышался гитарный аккорд.
Жизнь