В узком кругу Богдан, Кривонос, Свитка и Москаль-чародей обговаривали тактику действий в предстоящей кампании.
– …прауда, хороушо палят, – Максим свободно говорил на русском (точнее, украинском) языке, но от акцента так и не избавился. То же «в» у него нередко превращалось почему-то в «у». – Уот вес у пушек излишне велик. Шестифунтовки были бы лютше.
– Да наши восьмифунтовки по весу всего на пару пудов тяжелее французских шестифунтовок! – возмутился инициатор именно такого калибра основной пушки поля боя Аркадий. – Я и с казаками советовался, и с кузнецами. Все согласились, что пушечный расчет сможет вручную такое орудие развернуть. Зато бомбы на врага не игрушечные полетят, а весьма внушительные. Да и картечью она сыплет куда основательнее и гуще.
– О, иес! Бомбы есть хорошоу. И картечь болше, тоже прауда. Но… разворачивать их… не легко. Канониров много тренировать, но быстро поворачивать не можно… не полючается.
– А ежели добавить к каждой пушке людей? – подключился к обсуждению пушечной проблемы Богдан. – Ну… по два человека, да не слабых, поможет?
– Надо пробоват, – пожал плечами, украшенными первыми в мире генеральскими погонами, Максим. – Может и полючится.
– И обязательно тренировать расчеты на окапывание. Чтоб не стояли на голом месте, открытые для вражеских пуль и ядер.
– Иес! Все имеют по лопате, осень была, копай… копали ежедневно. Весной будут опьят копай… копать. Плетни тоже возят.
Густые плетни из лозы служили для быстрейшего формирования земляного вала, защищающего пушкарей от вражеских выстрелов. Благодаря таким новшествам артиллерия Хмельницкого очень быстро пряталась в полевых укреплениях, чего враги пока делать не умели. В сочетании с куда большей скорострельностью, а для кулеврин и дальнобойностью, наличием в арсенале запасов бомб с запальными трубками, а не только литых чугунных ядер, казацкая артиллерия превосходила польскую не только в числе, но и в качестве. Причем как бы не на пару веков.
– А как с обучением пикинеров и оснащением ружей штыками?
– Пикинйоров учим, но… они пока не есть хороуши. Нет боевого опита, слаженост хромает. Атаку гусар не удержат. Рейтар или драгун… не уверен. Опасаюс, что тоже… нет. Штики… делаем, солдат учим. В тесном строю против их пехота… – Судя по паузе, генерал и сам не был уверен в ответе. Чего не пытался скрывать. – Может, и полючится. И лйогкий кавалерий отбит можна.
В общем, и здесь армия традиционно не успевала подготовиться к войне вовремя. Оставалось надеяться, что к большой войне с турками удастся сделать это более качественно. Наметки на битву с поляками уже имелись, и немаловажная роль в сражении отводилась многочисленной и, безусловно, самой совершенной