По этой причине представляется нецелесообразным обременение перечня существенных условий кредитного договора условиями обеспечения и целевого использования, если такие условия не определены в качестве таковых по требованию одной из сторон банковского кредита. Если условия размещения кредитных ресурсов ч. 2 ст. 1 Закона о банках и банковской деятельности отражают существо кредитной операции и выступают одним из элементов, позволяющих рассматривать кредитный договор в качестве самостоятельного гражданско-правового договора, то наличие или отсутствие условий об обеспечении и целевом использовании не могут повлиять на природу кредитного договора. Однако важно заметить, что использование обеспечительных инструментов в кредитном договоре может оказать влияние как на размер предоставляемого кредита, так и на процентную ставку по нему.
Возможность же отнесения к условиям банковского кредитования принципа резервности как таковая отсутствует, поскольку реализация такого принципа попадает в сферу публичного права и тем самым отражает существо деятельности Банка России как органа банковского регулирования и банковского надзора в рамках положений, установленных ст. 56 Закона о Банке России.
Банковский кредит, находящийся в правовой надстройке, является выражением экономических отношений, формирующих экономический базис. Связь между правовой надстройкой и экономическим базисом выражается в том, что «сначала экономические отношения находят свое выражение в сознании господствующего класса… в виде политических, правовых, моральных представлений, идей, категорий и принципов, а затем уже соответственно этим взглядам создается определенная система, отрасль или институт права»[136]. Именно последний соответствует банковскому кредиту в объективном смысле, т. е. как совокупности норм, регулирующих однородные отношения. Следовательно, в отношении банковского кредита как института права (а не банковского кредитования) можно и необходимо вести речь о принципах, которые, в свою очередь, выработаны правовой наукой и общественной практикой, составляющих «основу, скелет, основные пра вила… института права»[137].
Когда же принцип приобретает качества правового принципа?
Для определения принципа как правового достоверным представляется подход В. П. Грибанова, который, в частности, пишет: «Однако руководящие идеи, принципы… нельзя назвать правовыми принципами, так как они сами по себе не обладают той степенью обязательности, которая свойственна праву. Но эти руководящие идеи… находят свое выражение в праве. Причем закрепление этих