Если исходить из предпосылки, что Морган – псих, но не дурак, значит, свою айдишку он ни за что не стал бы выкидывать в мусор. Хотя бы ввиду определенной дороговизны восстановления и того, что платить пришлось бы ему самому. И теперь всего и остается, что активировать по комму маяк, вшитый в удостоверение личности, чтобы узнать…
Пальцы сработали раньше, чем цепочка мыслей подошла к своему логическому завершению: нажали нужную комбинацию клавиш почти рефлекторно. И сигнал в самом деле был тут же запеленгован. Вот только выходило, что его источник и я находимся по одним и тем же координатам, как соларным, так и среднегалактическим. Под ногами точно ничего не виднелось, оставался единственный выход: проверить собственную одежду. И конечно же пластиковый прямоугольник обнаружился во внутреннем кармане пиджака.
Как оно там оказалось, удостоверение? Когда? Память отвечать отказывалась. И как бы мне ни хотелось в этот момент воззвать к ками или кому-то еще, готовому услышать мои молитвы по поводу скорейшего обнаружения и примерного наказания виновника всего случившегося, думать я сейчас почему-то мог лишь об одном.
Морган был в таком отчаянии, что решился сотворить со своей жизнью то, что видел только в страшных снах и тумбочке Джея. Он был готов…
Он искал поддержки. Помощи. Искал у меня. У своего… Друга. А я его предал.
Морган Кейн
Душ, отрегулированный на мелкую водяную пыль, был тем самым. Тем, что надо. По крайней мере, успешно снижал ощущение зуда во всем теле. И было так хорошо стоять, закрыв глаза и прислушиваясь только к своим мыслям и ощущениям… А душевая кабина скрывала меня от моих… пока неизвестно кого. Ну не потенциальных жертв, это точно. И слава богу!
Приказ Барбары был строг, сух и категоричен: такой, каким и полагается быть приказу. И то, что она в этот раз не снизошла до просьбы или намека, говорило о многом, причем говорило нецензурно. Потому как обычно тетушка облекает необходимые ей цели в куда более мягкую форму. Наедине, конечно, а не при свидетелях, ибо честь стервозного мундира – это святое! Так вот, намного чаще полковник фон Хайст рассеянно роняет что-то вроде: «Ну давай, сделай то-то и то-то. Тебе же нетрудно, да?» А что я получил в качестве указаний сегодня утром?
«Провести разведку и…»
Вот это самое «и» напрягало неимоверно. Судя по тому, как многозначительно Барбара поставила паузу, в окончании фразы могло подразумеваться все, что душе угодно. Моей, потому что меня назначили исполнителем. С какого рожна? Ну как же! Ведь речь шла о ком? О юной школьнице. Отягощенной не слишком-то детским и милым окружением, но все равно о ребенке, которому срочно требовалось повзрослеть. Вернее, которого настойчиво заставляли расстаться с детством. А дети страшны тем, что все воспринимают всерьез и не могут даже помыслить, что с детством не обязательно расставаться