Ощутить Тебя в росте листочков весенних,
Ощутить свою вечность сквозь тающий прах,
Ощутить в смертном теле своём – воскресенье.
Ощутить Тебя – значит вот здесь, во плоти,
В точке сердца почувствовать шири Вселенной,
Узким входом в безмерность пространства войти
И сквозь все измененья познать неизменность.
* * *
Так вот что это значит, Боже!
О, как же надо лес беречь нам!
Ствол каждый – провод, что проложен
Тобою прямо в бесконечность.
И если только подключиться
К тем проводам душой и телом,
То вот – разомкнута граница,
И силе жизни нет предела.
* * *
Сказать о Боге напрямик?
Да разве есть такой язык?
Да есть ли в словаре слова
Пригодные для Божества?
Их в жизни не было и нет.
Но есть заговоривший свет,
Есть полногласье красоты —
Заговорившие цветы
И в бесконечном океане
Заговорившее молчанье.
Клён наклонился надо мной.
Я тихо говорю с сосной.
Всю жизнь душа внимать готова
Тому, Который сам есть слово,
Тому, Который сам есть свет,
И для Кого слов наших нет.
Раздел II
НАШ БОГ БЕСЕДУЕТ С ГОРАМИ
* * *
А горы внемлют только Богу
И больше никому на свете.
И так не мало и не много,
А тысячу тысячелетий.
И потому-то, потому-то
Всё происходит очень точно:
Восходит солнце каждым утром,
Мерцают звёзды каждой ночью.
И мы горящими очами
Вбираем внутрь заката пламя.
А Бог наш нам не отвечает,
Наш Бог беседует с горами…
* * *
И ничего нет, кроме далей,
Вершин бесчисленных лесных
Да туч, что тихо проплывали…
А я? А я исчезла в них.
Сосна стоит, как горный гребень
В объятьях тусклого огня.
Покуда не потонешь в небе,
Не надо, не ищи меня…
* * *
Моя душа не знает края.
Быть может, только Гималаям,
Взглянувшим миру за края,
И впрямь нужна душа моя.
И я беззвучно отвечаю
Далёким этим Гималаям
И гулу океанских вод.
Мольбами мира Бог нагружен.
Но если впрямь нам будет нужен
Весь Бог, Он в тот же час придёт.
* * *
Как я люблю родные лица!
Впиваю глаз любимых блеск.
Но что же, что со мной творится,
Когда я вижу ширь небес
Или безбрежие морское?!
Кто вдруг явился? Кто исторг
Из бездны свет? Что здесь такое?
Откуда дрожь, любовь, восторг?
И почему стою, немея,
Стволу недвижному под стать?
Быть может, небо мне роднее
Всего, что можно осязать?
Быть может, все мои потери
Хранит