– Я ничего не... – растерянно проговорил водитель и пригнул голову, как будто пытался рассмотреть что-то на приборной панели. «Фа-а! Фа-а! Фа-а!» – отозвалась панель и замигала красной лампочкой. Меня потащило влево; пришлось снова вцепиться в решетку, я вгляделся во тьму, и в ту же секунду она нанесла удар.
Меня бросило на решетку, выворачивая пальцы, ударило, хлестнуло по лицу мелким стеклянным крошевом, потом оторвало от прутьев, но миг спустя снова швырнуло на них спиной. Дыхание отшибло; разевая рот, как выброшенная на берег рыба, я попытался нащупать, за что схватиться, но меня бросило плашмя на жесткое и я потерял сознание.
Первое, что увидел, придя в себя, – заднюю дверь электрокара, висящую криво, на одной петле. Странно она выглядела, я даже сначала не понял, в чем дело, но, ощупав жесткое и холодное под собой, сообразил, что машина лежит на боку. Второй двери просто не было, в проеме – что-то серое, освещенное рассеянным светом. Обнаружив, что меня больше не швыряет как попало, я стал на четвереньки и выполз наружу. Уже поднимаясь на ноги (правая болела в колене), заметил, что в ушах звенит и поэтому ничего не слышно. Я выпрямился и помотал головой, чтобы вытрясти звон, но все вокруг поплыло и перекосилось. Думаю, на этот раз я не упал, но то, как очутился по другую сторону от искореженной машины, вывалилось из памяти напрочь.
Помню смятую в морщинистый блин автомобильную морду метрах в десяти, припоминаю, как сидел, опираясь на кулаки и бессмысленно пялился на проносящиеся мимо электрокары, ни дать ни взять – лузер, стративший на первом круге «Death Car». Потом появился звук. Что-то гнусно завывало в недрах разбитого фургона. Когда очередная машина выпрыгивала из тьмы, в лицо било воздухом, и на мгновение рев и свист шин перекрывал остальные звуки. Разбитые в кровь костяшки пальцев болели, я сел ровнее и попытался понять, что за неудобная штука зажата в моей левой руке. Это была антенна. Так и не выпустил ее, пока меня болтало как шарик в погремушке.
Я вскочил на ноги, собираясь броситься к машине, но когда увидел еще раз задранный кверху мятый металл в том месте, где раньше было лобовое стекло, понял – там два трупа.
Стыдно вспоминать, что со мной случилось дальше. Будь на то моя воля, и сам бы забыл, и вам не стал бы рассказывать, но раз уж решил – начистоту, нечего пальцы в ботинках поджимать. Два трупа, понимаете?! И виноват в этом я, как ни изворачивайся. В моих руках дурацкая антенна.
Правда, когда я оглядел свои руки еще раз, антенны у меня уже не было, выбросил, должно быть. Так она и осталась валяться на бетонке; потом, наверное, аварийщики подобрали, когда разгребали это дерьмо. Я слышал за спиной их сирену, выбираясь из тоннеля. Шел, хромая на правую ногу,