– Служи честно, служи верно. Во славу Ордена и Пречистой Девы Марии!
Спохватившись, Курт вскинул руку в положенном среди членов ягд-команды приветствии и выпалил:
– Во имя Господа и во славу Его!
Черный Крест… высшая награда Ордена. Она автоматически давала повышение в звании на одну ступень. «То есть я теперь – гауптман? – все еще не мог поверить Курт. – Но за что? Неужели за то, что выжил в форте и смог доложить о тех неизвестных чужаках, а также том, что творили эти черные нелюди? Или за невиданное оружие, на котором, подобно растоптанным жукам, чернели неизвестные письмена? Явно за что-то из этого. Так… Высокие гости удалились. Вон, Лансдорф их провожает. Садятся в машину. Тронулись. Генерал-фельдмаршал возвращается…»
– Вольно! Разойдись!
Через мгновение Вальдхайм оказался в толпе улыбающихся лиц. Его норовили похлопать по плечу, каждый поздравлял с наградой. Юноша растерялся, да что же это? Почему? Другие сделали не меньше, даже больше. Тем более что он все-таки проштрафился перед Святой Инквизицией… Но тут перед ним вырос Готфрид и рявкнул:
– Гауптман! Быстро – заповедь тридцать четыре устава Ордена!
Вытянувшись по стойке смирно, Курт затараторил строки, намертво вбитые в память еще с гимназии:
– В Ковчег Завета были положены розга и манна небесная, что означает для нас, что судьям должно применять и то, и другое: одно кротко призывает к милосердию, другое справедливо требует строгости. Поэтому Мастер, который поставлен над всеми и должен сам подавать всем Братьям хороший пример, должен и порицать непокорных, и принимать больных, и должен ободрять павших духом, и быть мягким и терпеливым со всеми, и должен нести в руках своих розгу и посох, согласно словам пророка; розгу бдительности, с помощью которой, денно и нощно следя за вверенным ему стадом, он милостиво освобождает ленивых от смертельного сна лености и пренебрежения священными ритуалами, усердно и справедливо пресекает любое неповиновение; посох же олицетворяет отеческую заботу и сострадание, коим должен он поддерживать морально неустойчивых и укреплять малодушных и разбитых печалью, дабы они, неободренные, не были побеждены отчаянием…
– Понял?
Щеки заалели, словно у девушки. Курт понял, на что намекает генерал-фельдмаршал.
– Награду ты получил заслуженно. А вот звание – авансом. Так что помни устав Ордена. Помни долг. И – блюди честь Брата. – Командир перевел дух и добавил, правда, совсем другим голосом: – Слушай, Дестроер, тебе отпуск полагается. Внеочередной. По статусу Креста. Так