Пощады никто не желает! —
громко распевал я, двигаясь в сопровождении лодки к реке. —
Все вымпелы вьются и цепи гремят,
Наверх якоря поднимая,
Готовятся к бою орудия в ряд,
На солнце зловеще сверкая.
Конечно, с орудиями я немного загнул. Да и лодка совсем не походила на легендарный крейсер. Из всего более или менее опасного у меня была только пара удочек из орешника с лесой из конского волоса. Последние надергали из хвостов лошадей домовые по моему указанию. Крючки заказал у своего кузнеца – карлы подгорного, прибившегося к замку во время правления предыдущего Кощея. Зато наживка с подкормкой была самая разная. Начиная от червей, накопанных мелкой домашней нечистью, и заканчивая жмыхом и распаренными зернами.
Я собирался устроить себе самую замечательную рыбалку на реке Смородина, что протекала неподалеку. Неподалеку – это километрах в десяти, но мне было только в охоточку пройтись по земле под солнышком, чтобы размяться. А то каменные стены, мрачные подземелья и прочая зловещая атрибутика вконец достали.
Добравшись до речки, я с наслаждением расстегнул кафтан из черного бархата и шелка, чтобы немного остыть. Мне, по моей злодейской сущности, полагалось быть во всем черном, так что бархат, шелк и кожа в одеждах были непременно черного цвета. От кожаных одеяний я наотрез отказался. Вот еще, по такой жаре ходить в такой толстой и малодышащей сбруе, причем напоминая участника ролевых игр определенного толка.
Скинув кафтан на бережок, разувшись и закатав штанины до колен, я послал лодку в воду и прыгнул в нее. Уже в полете успел заметить, что одним бортом она уперлась в расщепленную корягу, острые края которой зацепились за резину лодки.
– Вот блин! – успел произнести я в тот момент, когда ноги коснулись дна посудины и деревяшка проткнула резину.
В лодку ударил фонтан воды, а потом она перевернулась, не преминув накрыть меня сверху.
«А мы подводники, мы силачи», – промелькнули в голове слова шутейной песенки, услышанной как-то по телевизору во время просмотра юмористической программы. Вода резво и с готовностью хлынула мне в раскрытый, видимо от удивления, рот, заставив кашлять и отплевываться, что под водой мог нормально сделать разве что Гудини.
Частично сдувшаяся лодка, накрывшая меня сверху, сковывала движения и мешала выбраться на поверхность. Грудь стало распирать от нехватки воздуха.
– Бурлибл, буль-буль, – выпустил я из себя остатки воздуха.
На несколько секунд мне показалось, что вот-вот я вернусь обратно к себе домой, к ребятам возле речки, девчонкам-сокурсницам, но ничего не вышло. Дурацкое кольцо не желало терять свое приобретение в моем лице. Начав опасаться, что мое бессмертие может оказаться липовым, я активировал левитацию. И немедленно пробкой вылетел из речки, прихватив, естественно, и лодку на своих плечах.
Поднявшись метров на десять в воздух, я стал плавно спускаться вниз. За все