Л.В. Усович[110] считает, что одним из толчков для очередной активизации рейдерства в России послужило введение с 1 июля 2002 г. упрощенного порядка государственной регистрации юридических лиц и, соответственно, упрощенного порядка внесения изменений в Единый государственный реестр юридических лиц[111].
Установленный этим законом порядок предусматривает ответственность уполномоченного органа в сфере государственной регистрации юридических лиц и его должностных лиц только в случаях:
необоснованного отказа в государственной регистрации, т. е. не соответствующего основаниям, указанным в Федеральном законе № 129-ФЗ (такими основаниями являются непредставление всех необходимых документов, представление документов не в тот орган, регистрация после внесения записи в Единый государственный реестр о нахождении юридического лица в процессе ликвидации);
неосуществления государственной регистрации в установленные сроки или иного нарушения порядка государственной регистрации, установленного названным Федеральным законом (в данном случае можно вести речь только о несоблюдении регистрирующим органом пятидневного срока регистрации);
незаконного отказа в предоставлении или несвоевременного предоставления содержащихся в государственных реестрах сведений и документов, иных предусмотренных названным Федеральным законом документов.
Соответственно, названный Федеральный закон связывает возможную ответственность регистрирующего органа за ущерб, причиненный отказом в государственной регистрации, только с вышеперечисленными случаями. По существу, отсутствие требования о проведении надлежащей проверки представляемых на государственную регистрацию документов влечет отсутствие ответственности регистрирующего органа[112]. Именно снижение уровня административных барьеров на пути создания и повседневной деятельности бизнеса стало отправной точкой для развития нового вида экономических преступлений – рейдерства.
До недавнего времени существовала еще одна проблема, которая также способствовала распространению рейдерства: отсутствие законодательного закрепления понятий «корпоративный спор» и «корпоративный конфликт».
В рамках развития корпоративного законодательства на протяжении почти пятнадцати лет первоочередной была задача уточнения указанных категорий. Следует отметить,