Рекс был потрясен: Бланш больше чем просто леди – хозяйка дома.
– Оружие у меня на стене не нравится вам из-за этого? Потому что оно напоминает о войне и о множестве жизней, которые война разрушила?
Бланш сделала глубокий вдох и ответила:
– Это одна из причин. В отличие от большинства женщин нашего общества я не вижу в войне ничего романтического.
Рекс долго и пристально смотрел на нее и, наконец, сказал:
– Вы правы. В войне нет ничего романтического и ничего привлекательного.
Их взгляды встретились.
– А по какой еще причине вам не нравится моя коллекция?
Бланш не сразу решилась ответить, но, немного помедлив, объяснила:
– Я не могу точно это объяснить, но мне становится неприятно, когда я на нее смотрю. Если говорить честно, она вызывает у меня грусть. Почему вы хотите видеть это оружие каждый день? Неужели оно не вызывает у вас тяжелых воспоминаний?
Рекс вздрогнул. Другой мужчина оставил бы без ответа ее прямой вопрос, но он этого не сделал.
– Люди, которыми я командовал, умирали на войне. Конечно, об этом тяжело вспоминать, – ответил он.
Ее глаза широко раскрылись.
Тогда Рекс вежливо улыбнулся ей и заговорил о погоде.
Баранина казалась ей безвкусной, как картон. Бланш не была голодна, но заставила себя съесть половину того, что было на тарелке. Точно так же она заставляла себя сохранять спокойствие. Но каждый раз, когда она смотрела в свою тарелку, чувствовала на себе пристальный взгляд сэра Рекса. Она привыкла к его взглядам, но не к таким. Раз или два их взгляды встречались во время бала. Может быть, Бланш даже улыбалась сэру Рексу или он ей. Но этот взгляд был совершенно другим. Он смущал Бланш. Казалось, что он наполняет комнату каким-то странным напряжением. Этот пристальный взгляд был мужским и ищущим. Бланш жалела, что Рекс не пригласил на этот обед других гостей. Очень трудно двум незнакомым людям обедать наедине после того, что произошло днем.
За столом они разговаривали – вежливо, хотя и чопорно. На ее взгляд, то, что им удавалось поддерживать разговор, было чудом. Но в конце концов беседа сменилась долгим неловким молчанием.
Бланш украдкой рассматривала руки сэра Рекса. Его большие сильные кисти были покрыты темным загаром, пальцы были длинные, с широкими концами. Но эти ладони двигались очень изящно, как и сам сэр Рекс, несмотря на свой костыль. Глядя на то, как эти пальцы прикасаются к вилке и ножу, она представила себе, как его ладони обнимали Анну.
Ее сердце словно качалось из стороны в сторону, а тело ныло так, что ей было почти больно. Бланш не могла понять, что с ней не в порядке.
– Я думал о Пентвейте, – медленно произнес он.
Бланш поспешила проглотить очередной кусок. Ей стало легче: теперь она сможет говорить о чем-то отстраненном. Она оторвала взгляд от мощных ладоней своего собеседника и посмотрела вверх. Мрачный и упорный взгляд