…Оборотень Пауль, с которым Иванов неожиданно сдружился после матёрой пьянки по поводу его увольнения из Департамента, уехал ещё до Нового Года. Приличный оказался вервольф. Честный, порядочный, с неожиданно хорошим чувством юмора.
Выйдя из тени властного отца и всласть погуляв по местным клубам и ресторанам, он поначалу честно хотел осесть в городе и открыть какое-нибудь своё дело, однако после встречи с государственной машиной в лице миграционной службы плюнул на всё, тепло попрощался с новым другом и отбыл восвояси. Как оказалось – у него ещё и канадское гражданство, помимо латвийского, имелось. Звонил недавно, в гости звал…
Какие именно причины повлияли на решение сменить страну проживания – Сергей не знал, однако при одном упоминании о слугах государевых Пауль непроизвольно переходил на немецкий бранный, а его лицо норовило трансформироваться в жуткое, оскаленное волчье рыло.
Парень пробовал предложить свою помощь и поискать знакомых в этой самой миграционной структуре, чтобы «порешать» непонятные осложнения, однако правильно воспитанный оборотень гордо отказывался и становился ещё злее.
Так и уехал, не раскрыв причин. Наверное, ушлые сотруднички в погонах очень хотели поиметь немножко с человека с крайне непопулярным сейчас гражданством Латвии, а насквозь европеизированный Пауль намёков просто не понял. Потому и не срослось.
Но это были всего лишь домыслы.
С Эллой тоже не слишком складывалось.
После эпичных разборок с големом Тоучем у её обожаемой бабки сильно подорвалось здоровье. Буквально на следующий день по возвращении в город субтильная старушка слегла с тяжелейшей простудой, которую наверняка подцепила в разрушенном коровнике и долго, тяжело болела, при этом семимильными шагами впадая в давно преследующий её маразм. Пришлось обращаться в больницу.
К выписке Ольга Матвеевна ещё больше постарела, подурнела и обзавелась безумными, крохотными огоньками в глазах. Разговаривать сама с собой она не прекратила, но делала это теперь невнятно, хрипло, до чёртиков пугая окружающих своим бубнёжом. Если не вслушиваться – и не поймёшь, что человек говорит. Больше на птичий клёкот смахивало.
К сожалению, старая ведьма примерно в эти же дни окончательно перестала узнавать окружающих, постоянно жаловалась на всё на свете и доставляла внучке массу хлопот, делая жизнь Серёгиной избранницы совершенно невыносимой.
Поначалу Элла честно пыталась нанять профессиональную сиделку, пусть и задорого, однако склочный нрав впавшей в маразм бабульки, помноженный на богатый опыт травничества, мог вывести из себя и святого.
За полтора месяца пришлось сменить трёх вполне приличных женщин, согласившихся присматривать за старушкой. И если к выходкам пожилых и страдающих всевозможными формами деменции людей они кое-как привыкли, то мелкие