Вчера, уверяя Доминика, что она собирается вернуться домой, как только поймет, что там ей ничто не угрожает, Каро нисколько не кривила душой. Просто ей не казалось, что такое время уже пришло…
Увидев платье скучного бутылочного цвета, в которое переоделась Каро, Доминик не удержался от неприязненной гримасы. Платье совсем не шло к ее глазам цвета морской волны, а скорее убивало их. Да и ее светлая, полупрозрачная кожа приобретала какой-то болезненный оттенок. Широкое платье, застегнутое до самого горла, совершенно скрывало все прелести ее стройной фигурки. Вдобавок свои золотистые волосы она скрутила в тугой пучок на затылке, а руки в притворной скромности скрестила на груди. В таком виде она стала похожа на монашку.
Доминик встал и, обойдя стол, прислонился к нему.
– Что ж, в таком виде вы как будто вполне готовы к суровым испытаниям! – неодобрительно сказал он.
Каро поняла, что внешность обманчива. Стоило ей войти к себе в гримерную, как сразу же наступила реакция. Во время драки и сразу после нее она еще держалась, но, едва осталась одна, ее затрясло. Довольно долго она не могла успокоиться. Все произошло так неожиданно, так стремительно, а граф, хоть и вел себя грубовато, так вовремя пришел ей на помощь, что Каро не сразу осознала весь ужас случившегося.
Сейчас она еще слегка дрожала и именно поэтому так плотно скрестила руки на груди; она ни за что, никогда не покажет надменному Доминику Вону своей слабости!
– Милорд, раньше у меня не было возможности поблагодарить вас за своевременное вмешательство. Позвольте же сделать это сейчас. – Она еле заметно склонила голову.
При виде такой вымученной благодарности Доминик с трудом подавил усмешку.
– Вам не за что меня благодарить, – ответил он. – Судя по всему, на то, чтобы восстановить главный зал, понадобится несколько дней, а может, и целая неделя…
– Если вы намерены потребовать с меня денег за ремонт, знайте: денег у меня нет! – тут же вскинулась Каро.
Доминик окинул ее прищуренным взглядом. За притворной монашеской позой угадывался вызов. В глазах цвета морской волны еще плескался страх, руки слегка дрожали. Все доказывало, что Каро гораздо больше задело происходящее, чем она готова показать кому-либо – и меньше всего ему.
Как ни странно, ее мужество восхищало Доминика. Как восхищали ее гордость и чувство собственного достоинства, которые она выказала, очутившись в положении, явно выходящем за рамки ее прежнего опыта.
Интересно, распространяется ли ее неопытность и на спальню? Вчера, преодолев первое изумление, она ответила на его поцелуй пылко и страстно. Правда, потом Доминику показалось, что Каро совершенно не понимает, какую опасность для нее представляли те трое пьяных юнцов.
Точно так же она как будто не ведала о разнузданных желаниях игроков, которые вечерами приходили в клуб посмотреть ее выступление. Возможно, такая наивность – доказательство того, что она не привыкла угождать мужским прихотям?
Каро Мортон стала