Фельдмаршал и его огромный обоз шли впереди. В назначенное место для нового лагеря приехали засветло. Без спешки, спокойно фельдмаршал расположился в своей ставке, в теплых войлочных калмыцких кибитках, офицеры и обозные в палатках.
Какая пропасть открылась между фельдмаршалом и солдатами! Конечно, и сам Андрей Болотов устроился неплохо: дежур-майором и командиром над всеми ординарцами оказался самый ближний деревенский сосед – князь Иван Романович Горчаков. И как только князь услышал фамилию вновь прибывшего ординарца, так тотчас взял его под свое покровительство, пригласил обедать и ужинать к себе, пока Болотов будет исполнять обязанности ординарца.
Так что о себе Болотов не думал. Душа его болела о солдатах. По колено в грязи брели они, преодолевая многочисленные ручьи и ручейки, лощинки и овраги… А пришли в лагерь – нет ни палаток, ни дров для костра, у которого можно было б хоть погреться. А некоторым полкам было отведено болотистое место, где и четверть часа невозможно было простоять, как делалась лужа и ноги уходили на четверть и более в воду, выделяемую тряским грунтом.
Наступил вечер, а показались только первые повозки обоза. Фельдмаршал забеспокоился, посылая то и дело ординарцев подгонять обозных. Но все было безуспешно…
Погода еще ухудшилась, наступила такая темень, что ни зги не видно. Андрей Болотов, тепло одетый, с содроганием смотрел на солдат, располагавшихся на мокрой земле, под дождем и снегом. «Господи! На них ведь только тонкие плащи!.. Что ж произошло с обозом?» – подумалось Андрею Болотову. Но в этот день князь Горчаков щадил его и никуда не посылал. Так и заснул он в своей палатке, не ведая, что очень скоро предстоит ему узнать ответ на свой вопрос.
Ночью его разбудил князь Горчаков:
– Вставай, Андрей Тимофеевич! Что делать, хоть и не хотелось мне вас тревожить и в сие время посылать, но ничего не поделаешь, велит сама необходимость. Не взыщите, ради бога. Всех ординарцев разослал, а граф Апраксин спрашивает ординарца. А никого нет, кроме вас. Пойдемте к нему…
Пока князь Горчаков вроде бы даже извинялся за ночное вторжение, Андрей Болотов быстро одевался, испытывая естественную досаду, что сон его столь неожиданно был прерван.
Вошли к графу Апраксину в огромную, богато украшенную кибитку. Спиртовые жаровни хорошо нагрели кибитку. На одной кровати возлежал фельдмаршал, на другой – его лейб-медик. Каково же было удивление Андрея Болотова, услышавшего, как во все горло здоровенный гренадер рассказывал сказку, полную явного вздора. «Боже мой! В таких печальных обстоятельствах фельдмаршал изволит слушать всякие нелепости… Стыдно подумать! Приличное упражнение для фельдмаршала такой великой армии в такое время», – думал поручик, глядя на своего предводителя, утопающего в пуховиках.
Князь Горчаков доложил фельдмаршалу, что перед ним его ординарец, который готов выполнить любое его повеление.
– Слушай,