В июне 1893 года гостем Уд ельнинского общественного собрания стал знаменитый дрессировщик и цирковой артист Владимир Леонидович Дуров. Он выступил на вечере, устроенном в собрании в пользу местного приюта калек и принесшем кассе этого приюта солидную сумму, поскольку, как отмечал современник, «на это гуляние собралась такая масса публики, какую этот захудалый клубик давно уже не видел в своих стенах». Конечно, гвоздем благотворительного вечера стал клоун Дуров, принявший в нем безвозмездное участие.
«Публика приходила просто в телячий восторг как от его дрессированных животных, в особенности собак и свиньи, а равно мышей, так и от куплетов, которые были пропеты Дуровым как завзятым куплетистом, – сообщалось в одной из газет. – Гуляние закончилось недурным фейерверком работы пиротехника Баландина и танцами, которые усердно отплясывались сотнями пар в душной маленькой зале клуба под оркестр военной музыки»...
«В театре Удельнинского Общественного собрания идут деятельные приготовления к открытию, – говорилось в середине мая 1902 года в „Петербургском листке”. – В течение летнего сезона предполагают ставить под режиссерством г. Северова комедии, фарсы и оперетки. По воскресным дням от часу до пяти будут устраиваться детские праздники и костюмированные вечера».
«26 мая в здешнем саду Общественного собрания состоялся первый детский праздник, – сообщалось в очередной заметке „Петербургского листка“ за 1902 год, посвященной Удельной. – Хотя вследствие холодной погоды детей собралось не особенно много, тем не менее состязания в мешках, шествие под музыку и танцы прошли очень оживленно. Вечером в театре собрания с большим ансамблем прошла комедия Островского „Не в свои сани не садись“ и веселенький водевиль „Сама себя раба бьет, коли не чисто жнет“[16], прошедший при несмолкаемом хохоте публики. Вообще, играющая здесь труппа артистов под режиссерством г. Северова с каждым спектаклем приобретает все большие и большие симпатии местной публики».
Правда, в том же 1902 году случился конфуз. «Старшины общественного собрания на Удельной имели неосторожность сдать антрепризу своего театра на текущий сезон... охтинскому столяру Попову, никогда ничего общего с театром не имевшего, – указывалось в начале июля репортером „Петербургского листка”. – Уплатив собранию деньги за театральный зал, столяр вообразил себя полным хозяином всего собрания, а потому стал вести себя довольно развязно и с артистами, и с членами клуба.
Наконец, когда, вследствие неплатежа антрепренером гонорара, оркестр военной музыки и артисты отказались играть, г. Попов унес из сада собрания фонари и флаги, разорвал на стенах уборных театра клеенку и запер театральный зал на два замка. Под этим арестом простоял