Да обо всем.
* * *
так ловко позвали как будто за каким подарком
и годы идем утопая в пыли по локоть
походный монастырь барабанщики копьеносцы
липнет белье к нагретым на солнце латам
льнем к чужим крепостям как голуби к мусорным бакам
жжем тополиный пух чтобы не замечать старенья
покупаем новых взамен умершим собакам
женимся на пленных глядим туземные представленья
марьину рощу как будто называл католик
по марьиному лицу дождь и ветер прошлись стамеской
запахи молока и рыбы смешались в ее подоле
когда она несла в нем неожиданного младенца
тихо бы выспаться в одной из ее пазух
где духота расслабленна и тьма кромешна
не услыша бой барабанный
но на улице радио москва говорит, говорит – не вырезая
пауз —
о том что смерть неизбежна
от лефортовской набережной до басманной
* * *
подражание Роберту Фросту
Когда кто-то по снежной идет борозде
Быстрее тебя идет вперед
Ясно что если он повернет
Его уже не будет нигде
И даже пусть повернуть за ним
Твое ау как плевок в снегу
Неразборчивое агу
Снежинка упавшая на губу
Рядом грянет собачий хор
Небо дотронется до плеча
Гладкое как большой забор
Какого-то нового богача
* * *
только не ехать не топтать других городов
не задеть суровое время горящих туров
не перепутать кафе не переплатить
в сумерки у берега стройки не остаться без провожатых
вот такие мои были страхи пока не гря
нул некий туш и некий был сброшен полог
и они вдруг стали – как в пятне фонаря
волоски травы и лужицы осколок
* * *
хорватские дети не спят
над морем не тихо не тихо
а тут у меня аки клад аки склад
mi hijo и рядом mi hijo
их хочется молча стеречь
под розовых плеч шелушенье
дочесть докурить и не лечь
такое простое решенье
на сутки поставит печать
рассвет, и добавит их к папке
где они будут вечно как чайки кричать
ища свои пляжные тапки
* * *
утренники на мифологические темы
Золотые яблоки Идунн,
Золотые волосы Сив,
Заплаканные глаза Фрейи.
Мы кое-как соорудили тебе костюм,
Сколотили молот из фанеры.
Египтяне почитали бегемотов,
Жаб и крокодилов
И, конечно, жуков-скарабеев
У тебя оказался самый нелепый воротник,
Хотя мы изобретали его полночи.
Мы не смогли приехать подвинуть парты.
Я забыла фотоаппарат, вернее, про фотоаппарат,
Но я все-таки сижу между бабушкой Эммы и мамой
Марфы.
Манэ, танцуя цаплю, теряет головной убор и гетры.
Мы аплодируем.
* * *
Уже не хочется ни перед кем особо раздеться.
Ну не пиздец, а, господи, не пиздец, а?
Я, скорее, болотный царь, чем его игрушечные лебядки,
я поэтому не лечу на блядки,
у меня везде складки.
Забыла как пишется: пальцым? Пальцом?
Пыль осыпается серым перцем.
Не умею работать: то хожу, то лежу, то слушаю «Аля —
улю»,
А снаружи уже некоторым выдали по ружью.
И вот как во сне пытаюсь дверь руками закрыти,
А в глазке кто-то ощерился бородато.
И, похоже, надо или бежать куда-то
Или говорить: войдите.
* * *
стоит в начале зебры
вспоминает слова как считают до десяти
дома пол не метен сусек не скребен
колобка некому пекти
вот