Степенная размеренность закончилась, вселенная набирала ускорение. Светлана любила это ощущение. На самолет, поднимающий ввысь затяжного прыжка, она попала, впереди адреналиновая неизвестность…
Пока ехала домой, прокрутила несколько ситуаций из досье подопечного, даже не переодевшись набрала номер Иванова.
– Степан Алексеевич, здравствуйте.
– Что запыханная такая?
– Я подумала, четырнадцать лет Волкова серьезно прессовали, жена от него сбежала. В пору запить. А у него откуда-то появляются деньги. В девяносто первом это не удивило бы, перепродал несколько компьютеров – и стартовый капитал в кармане. В девяносто четвертом уже требуются особые умения. Может, в казино отметился или еще что-нибудь. Пусть аналитики повнимательней отчеты посмотрят.
14 лет назад. Мода на золотые пуговицы
Мода является сильным стимулом экономики, ее значение до сих пор недооценивают политики всех держав. Наиболее щепетильными в этом вопросе были рыцари средневековья. Для них мода и война были смыслом жизни и главным развлечением. Выезд рыцаря на войну сопровождался таким сводом правил, что на изучение других дисциплин у него не оставалось времени. От того, какого цвета ленточка подвязывает хвост кобылы, а также какого размера бант повязан на левой коленке, зависело очень многое. Бывали случаи, когда неумехи завязывали зеленый бант на правой коленке и не доезжали до поля битвы, засмеянные собственными крестьянами, так как в эпоху отсутствия телевидения и полной безграмотности главным источником пересудов были не мексиканские страсти, сопровождающиеся поголовным враньем ближайших родственников друг другу, а сплетни про господина. И если он неправильно подвязал бантик, то полгода обсуждений с полными теоретическими выкладками и историческими примерами были гарантированы. Падение престижа местной администрации приводило к серьезным экономическим последствиям. Ну, скажите, кто захочет вам платить налоги и отрабатывать на вас барщину, если вы подвязали зеленый бант на правой коленке? Уж не говоря о падении производительности феодального труда.
Практически до конца XVIII века вопрос военной формы был главным в большинстве теоретических трудов военных специалистов. Наполеон, опираясь на ряд локальных побед пруссака Фридриха[23], под шумок забросил в среду военных дезу[24] о том, что важен