– Она проснулась?
– Да, она с Соммерсетом. Я провела второй допрос в присутствии Миры. Она неплохо держится. Я имею в виду девочку.
– Я так и понял. У меня новости были включены. Имен пока не называют.
– Я их заблокировала, но это ненадолго. Скоро они прозвучат.
Рорк подошел к «автоповару» и запрограммировал две чашки черного кофе, не сомневаясь в том, что об этом подумала и Ева.
– Почему бы тебе не обговорить это со мной прямо сейчас?
– Это будет краткая версия, меня время поджимает.
Она сухо и сжато изложила ему детали.
– Бедная девочка. Есть данные о том, что кто-то из членов семьи был замешан в делах, вызвавших столь ужасную месть?
– Пока нет.
– Профессиональная работа. Я уверен, что ты уже пришла к этому выводу. Кто-то натренированный в мокрых делах. Зеленый огонек, который, по твоим словам, она видела, – это, скорее всего, дистанционный пульт. Зеленый свет означает, что путь свободен. Ведь кодовые замки были обойдены.
– Я и сама догадалась. На первый взгляд вполне благополучная обычная семья. Но это на поверхности. Мы пока еще не копнули глубже.
– Сложная электроника, вторжение по типу спецназа, быстрые чистые убийства. Зачистка. – Потягивая кофе, Рорк не обратил внимания на сигнал включившегося факса. – Вошли и вышли. Сколько они пробыли в доме? Десять-пятнадцать минут? Это не случайный вандализм. Будь это террористы, они оставили бы знак. И потом, террористы метили бы в кого-то повыше. Это тоже на поверхности.
– У тебя остались связи в преступной среде?
Легкая улыбка тронула его губы.
– Думаешь, остались?
– Ты знаешь людей, которые знают других людей, которые знают плохих парней.
Рорк шутливо потрепал ее по щеке.
– Разве можно так отзываться о моих друзьях и деловых партнерах? Пусть даже и бывших.
– Да ладно тебе! Ты мог бы навести справки?
– Хорошо. Но хочу тебе сказать: я никогда не водил компанию с детоубийцами. Или с теми, кто способен вырезать целую семью.
– Я ничего такого не имела в виду. Но мне нужны любые сведения. Он зарезал маленькую девочку вместо той, что спустилась вниз. На ней была розовая ночная рубашка с этими – как их? – с оборочками по горловине. Я видела по подолу, что рубашка была розовая. Сверху она вся пропиталась кровью. Он перерезал ей горло, как будто разрезал яблоко.
Рорк поставил чашку, подошел к Еве, обхватил ее руками и прижался лбом к ее лбу.
– Сделаю все, что смогу.
– Знаешь, я все думаю… Взять нас с тобой, у нас детство было такое, что врагу не пожелаешь. Жестокость, издевательство, унижение, побои, ненависть. А у этих детей было нормальное детство. Каким оно должно быть в идеальном мире: теплый дом, любящие родители…
– Мы выжили, – закончил он ее мысль, – а они нет. За исключением той, что сейчас внизу.
– Она этого никогда не забудет.