не привлечь его к потайным беседам,
не задать вопрос интерестный:
отчего в газете времен Хрущева,
где пропитано маслом любое слово,
пистолет лежит вороненой стали,
отчего-ка его не сдали?
Отчего не спрашивают прописки?
Отчего у девочки малой, нищей
не кончаются в кулаке ириски,
ей служа непрерывной пищей?
Отчего у храма и на погосте,
что в окошке видны, пустынно?
Кто сюда без спроса заходит в гости,
как зовут, почему не стыдно?
Темнеет быстро и в тот же момент светает.
Ложится снег и в тот же момент растает.
Мужик и пьян, да и не,
живет как во сне.
IV
Вот однажды ночью он слышит: «встань» —
говорят, и еще чего-то,
ну «табань» или там «тамань»,
и встает, давя кулаком зевоту.
Никого ни в горнице, ни в сенях,
развалилось в небе, что в тех санях,
полнолунье с ведром сметанки.
На земле же глухо, как в танке.
А земля в оврагах, в голодных ртах,
и стоит босой да в одних портах
бедный пьяница на крылечке,
словно перст в световом колечке.
И тогда-то с ним невидимая сила
как с любимым женихом заговорила,
и гудела, и нудила, и корила —
дескать, я ли тебя, гада, не поила,
не давала на просторах сеновала,
а тебе оно все плохо или мало,
а тебе мое ничто мое не мило…
И пошла-пошла-пошла давить на жалость,
словно баба, понимающая слабо.
Разбежалась,
что бы, кабы.
«Ты ж припадошный, ты без меня сопьесси,
ты ж задаром пропадешь и не вернесси,
не увидишь дорогую Балашиху,
Юльку, Ларочку и бабку-сторожиху,
я ж за пазухой держу тебя в покое,
как в приемном берегу тебя покое,
чтобы ты не натворил чего не надо,
моя лада.
Ты ж не помнишь, ни когда на свет родился,
ни зачем и почему сюда явился,
ты ж не выдержишь без женского пригляда,
моя лада.
Поживи-ка без меня, моя голуба,
позовешь еще, попросишь воротиться!»
И точно. К утру, при пустой погоде,
событья меняют расположенье,
сперва происходит их умноженье,
потом закручиваются вроде
какой-никакой воронки.
Пора постоять в сторонке.
V
Еще до полудня четыре раза
проплыла вдоль забора туда-сюда
машина цвета летнего льда
из начала рассказа
(если кто не заметил, она была
припаркована у вокзала,
но в округе дымила такая мгла,
что картинка в ней увязала) —
на глаза попадаясь чужим старухам,
заезжая на пригородное шоссе,
и, входя в разворот, проводила брюхом
по разделительной