В этой связи если западный человек отстаивает свою свободу, индивидуальность, обособленность, то русский – принадлежность к чему-то большему. Европейцы тяготеют к праву, к личной собственности, к суду человеческому, а россияне – к справедливости, к общественному благу и к суду Божьему. Из-за этого русской повседневностью стала не победа одного мнения, толка или термина над другими, а их многообразие, уживчивость, взаимное дополнение и обогащение. Из-за этого основные проблемы Запад стремится разрешать силой, а Россия – согласием. Если на Западе критерием уважения служит богатство, то в России – общественное признание. В ней считается, что «Трудом праведным не построишь палат каменных», и в большинстве своём так оно и есть. Отсюда если европеец стремится решать собственные проблемы, то русский – общемировые. Они тяготеют к конкретности, а русские – к абстракции.
Такая позиция «теоретическими корнями уходит не только к работам Маркса, но имеет более глубокую основу – двухвековые традиции русской социально-экономической мысли, которая в свою очередь связана с особым психологическим типом личности, присущем русскому народу. Это ярко выраженное стремление устроить жизнь на началах правды и справедливости. Неслучайно в русской экономической литературе так много внимания уделяется проблемам будущего устройства общества, где несущими конструкциями являются идея общинности и государственности, и так мало теорий, имеющих дело с определением принципов и механизмов функционирования общества данного» (Й. Шумпетер [36]).
Поэтому в отличие от западного человека, которым движут преимущественно повседневные, прагматичные заботы, русского больше привлекают даль, перспектива, всеобщность: «Всё здешнее, местное, косное существует только предварительно, только так, до времени и между прочим, в душе же живёт и ширится одна мечта – о Будущем» (С. Булгаков). Всеми признаваемая храбрость русских проистекает из того, что они считают, что в мире есть более важные вещи, чем их собственная жизнь. Что гармония взаимодополняющих ценностей основывается на любви, как проявлении принадлежности ко всему окружающему Миру, а не как к иерархии и господству.
В связи с этим иррациональность и романтизм русских трудно, а иногда невозможно понять. Зачастую они не умеют ясно выразить свои чувства, мысли. Не пытаются состязаться в уловках с людьми, убеждёнными в своём праве попирать остальных. Не станут презирать другие народы, возомнив себя превыше всех. Не умеют восхищаться собою и не считают, что достигли своего совершенства. Сколько ни познали бы они – всё им мало. Вечно голодные душой, они живут стремлением к высшему, к недостижимому, а поэтому собою не удовлетворены.