Да-а, он хорошо тогда потрепал своих оппонентов, но всё же позволил им уйти. Ещё в Москве Нефёдова попросили по возможности не сбивать американцев, чтобы не давать им формального повода для вторжения на Кубу. В награду за этот полёт Борис получил от кубинцев бутылку рома «Баккарди» 15-летней выдержки, а в Москве ему выписали небольшую денежную премию.
Об этой истории знал очень узкий круг людей. Даже своему сыну Борис о ней не рассказывал.
Глава 4
На стоянке американского аэропорта Борис сел в жёлтый Checkit Cab и велел таксисту ехать в центр. Взглянув на карточку с фотографией и именем водителя, закреплённую на видном месте, Борис понял, что судьба временно свела его с недавним идеологическим противником. Правда, испортившиеся при Сталине, советско-югославские отношения при Хрущёве вновь стали почти родственными.
По одному ему известным приметам таксист мгновенно распознал в мнимом немце, который скоро должен был плавно превратиться в голландца, природного русака. Таким образом, простой югославский эмигрант с ходу проделал то, что оказалось не по зубам натасканным на поиск нелегалов въедливым сотрудникам американской эмиграционной службы. У них-то Нефёдов со своими липовыми документами не вызвал ни малейшего подозрения…
Скользнув усталым взглядом по заполненному бланку и раскрытому паспорту, наверное, тысячного за этот день пассажира из Европы, женщина в форменной синей рубашке осведомилась о цели его приезда. Услышав ответ, она удовлетворённо чуть кивнула, проштамповала паспорт обычной трёхмесячной визой и приветливо взглянула на Нефёдова:
– Добро пожаловать в Соединённые Штаты. Удачи вам!
И всё! «Шлагбаум поднялся».
«Хорошо, что не на этого человека-рентгена я нарвался полчаса назад, а то сидел бы сейчас в каталажке в ожидании суда, как советский шпион», – со смешанным чувством досады на себя и облегчения размышлял Нефёдов, не понимая, как всё-таки таксист его «разоблачил». По легенде, Борис прибыл в США как немецкий бизнесмен на деловой семинар. В вербовочную же контору он собирался заявиться под видом отставного голландского военного лётчика.
Однако если первый же таксист без труда разглядел под твоим заграничным костюмчиком родную славянскую душу, то где гарантия, что этого не смогут сделать искушённые в таких делах вербовщики. Конечно, наёмникам не принято задавать лишних вопросов. Но коль у тебя на лбу написано, что ты русский, хотя и именуешься Ван дер Хорстом, то готовься к неприятностям.
За свою полную рискованных приключений жизнь Нефёдов научился отличать обычный нормальный страх от голоса собственной интуиции. Каждый профессиональный солдат