– Есть хочешь?
Ева с наслаждением сделала первый глоток и кивнула.
– Ужасно! Но сначала – в душ.
– Тогда пошли наверх.
Ева взяла недопитый кофе с собой. Когда вслед за ней в кабинку вошел Рорк, она сказала, сурово прищурившись:
– Попробуй только сделать воду похолоднее – и ты погибнешь страшной смертью!
– Холодная вода раскрывает поры, и человек чувствует себя бодрее.
– Ты меня и так достаточно взбодрил.
Ева отставила чашку и нырнула под струю.
Она выбралась из кабинки первой и, услышав, как Рорк переключил воду на холодную, непроизвольно вздрогнула.
Ева понимала, что Рорк давно уже ждет от нее рассказа о новом деле, из-за которого пришлось отменить выходной. И ей было приятно, что он терпеливо дождался, когда она наконец уселась на диване с новой порцией кофе и тарелкой с омлетом.
– Мне правда очень жаль, что я не смогла вчера прийти вовремя… – начала она.
Рорк пожал плечами:
– Мне что, тоже надо будет извиняться всякий раз, когда дела будут мешать нашим с тобой планам?
Ева открыла было рот, но тут же снова его закрыла и покачала головой.
– Нет. Но дело в том, что мы уже выходили, когда раздался этот звонок. Анонимный. Откуда звонили, установить так и не удалось.
– Аппаратура у полиции Нью-Йорка убогая.
– Не такая уж убогая, – буркнула она. – Этот тип оказался настоящим мастером. Тебе бы тоже пришлось повозиться.
– Хочешь меня обидеть?
– Думаю, тебе еще представится возможность с ним потягаться. Он ведь обратился ко мне лично, так что я не удивлюсь, если он позвонит сюда.
Рорк отложил вилку, взял кофе – он старался вести себя, как обычно, но внутренне напрягся.
– Лично?
– Ага, хотел говорить именно со мной. Сначала нес какую-то чушь о религиозной миссии, о том, что действует по велению Бога. Потом загадывал загадки.
Ева включила запись разговора и заметила, каким сосредоточенным стал взгляд Рорка. Он внимательно выслушал запись и усмехнулся.
– И ты решила проверить Лакшери Тауэрс?
– Конечно. Пентхаус. В гостиной были разбросаны части тела жертвы. Все остальное было в спальне. – Она поставила на стол тарелку, встала и начала нервно расхаживать из угла в угол. – Такого я еще никогда не видела. Это было отвратительно! И особенно потому, что было сделано с точным расчетом на то, как все будет жутко выглядеть. Словно хирург работал. Медэксперты полагают, что все это проводилось на живом человеке. Его накачали наркотиками, но так, чтобы он был в сознании и чувствовал боль. Можешь мне поверить, боль была невыносимая. Ему вспороли живот.
– Господи Иисусе! – прошептал Рорк. – Это старинное наказание – за религиозные или политические преступления. Смерть медленная и мучительная.
– И еще чертовски грязная, – добавила она. – Ему отсекли обе ступни и одну руку. Он был еще жив, когда выкололи правый глаз – который, кстати, на месте преступления