Впрочем, Мэвис всегда выглядела отлично. Восемь лет назад, сцапав ее за мелкую кражу, Ева сказала ей первый комплимент. Тогда Мэвис была шустрой уличной шалопайкой с ловкими пальцами и неотразимой улыбкой. Впоследствии они подружились. И Ева, у которой практически все друзья служили в полиции, чрезвычайно ценила эту дружбу.
– А ты выглядишь усталой, – в устах Мэвис это звучало не сочувственно, а укоризненно. – Смотри-ка, пуговицу потеряла!
Ева машинально нащупала на жакете место, где остались торчать нитки.
– Черт, так и знала! – Она с отвращением сняла и отшвырнула жакет. – Что-то я совсем замоталась. Слишком много дел.
– Мое черное пальтишко тебе тоже понадобилось для дела?
– Конечно. Спасибо, оно очень пригодилось.
Мэвис нахмурилась, постукивая зелеными ногтями по подлокотнику.
– А я-то надеялась, что у тебя свидание! Когда ты вспомнишь, что среди мужчин есть не только преступники, Даллас?
– Конечно, не только! Например, тот консультант по имиджу, с которым ты меня познакомила, – не преступник, а просто идиот.
– Уж больно ты разборчива! К тому же это было полгода назад.
Тот тип пытался ее покорить, предложив сделать бесплатную татуировку на губах. Ева считала, что полгода – недостаточный срок, чтобы очухаться после такого. Но держала это мнение при себе.
– Иду переодеваться, – обреченно произнесла она.
– Ладно, не страдай. Я же знаю, что тебе сейчас не до веселья. Да и вообще стукаться задницей о ребят из стратосферы – развлечение не для каждой. – Мэвис вскочила, звеня длинными, до плеч, серьгами. – Можем никуда не ходить. Только избавься от своей уродливой юбки, а я тем временем закажу китайский ужин.
Ева едва не захлопала в ладоши от облегчения. Ради Мэвис она была готова тащиться в шумный, набитый битком ночной клуб, чтобы уворачиваться там от изголодавшихся по женщинам пилотов. Но куда приятнее было просто посидеть, задрав ноги к потолку.
– Ты не обидишься?
Мэвис отмахнулась: она уже набирала номер любимого ресторана.
– Не беда, я и так каждый вечер торчу в клубе.
– Так то работа, – откликнулась Ева из ванной.
– Ты еще будешь мне рассказывать! Несколько лет назад я считала, что зарабатывать на жизнь пением – почти развлечение. Но теперь я знаю, что это адский труд. Хочешь яичный рулет?
– Еще как! А ты не могла бы махнуть на все это рукой?
Мэвис ответила не сразу, диктуя в трубку названия выбранных блюд.
– Нет, я привыкла к аплодисментам. К тому же мы переписали контракт: теперь я имею десять процентов от сборов. Я стала солидной деловой женщиной.
– Ну, положим, солидности в тебе ни на грош, – возразила Ева, появившись в джинсах и джемпере с аббревиатурой нью-йоркской полиции.
– Что верно, то верно… У тебя осталось вино, которое я принесла в прошлый раз?
– Почти целая бутылка. – Ева сходила на кухню и принесла вино. – Ты по-прежнему встречаешься со своим дантистом?
– Нет. –