Журнал основали Харперы, четыре брата-книгоиздателя, уроженцы буколического в ту пору Бруклина. Все они по очереди перебрались на шумный Манхэттен и открыли там собственное книжное дело, дожившее до наших дней как издательство Harper and Row. Старший, Джеймс, был даже избран мэром Нью-Йорка и придумал полицейским медные пуговицы: современное разговорное название полицейского «коп» происходит от слова copper – медь. С 1850 года братья стали выпускать литературный журнал – во-первых, чтобы не простаивали дорогие паровые печатные машины, а во-вторых, чтобы создать некоторое культурное пространство для сбыта своей основной продукции. Вот что пишет о младенчестве журнала его нынешний редактор Льюис Лэпхам во вступительном ретроспективном эссе:
Новое периодическое издание обильно заимствовало из европейских журналов, поскольку никакое авторское право не мешало перепечатке рассказов Диккенса или Теккерея и поскольку весной 1850 году республика американской литературы еще практически не возникла. Натаниэль Готорн опубликовал летом этого года «Алую букву», и книга в десять дней разошлась в количестве 4000 экземпляров, но Эдгар По умер в 1849 году, а Мелвилл погрузился в безвестность, откуда его не извлекла даже публикация «Моби Дика» в 1851 году. Торо еще не написал свой «Уолден», а Уитмен – «Листья травы». В Нью-Йорке чересчур изощренный литературный журнал Knickerbocker конкурировал с одиннадцатью газетами…
Я бы сказал, что такое описание звучит нарочито скромно для эпохи, когда американская литература, пусть еще и не достигшая критической плотности, впервые встала вровень с европейскими соперницами. Особенно бросаются в глаза параллели с историей русской словесности, практически ровесницы американской. Уже погиб Пушкин, вошел в полную силу Гоголь с тиражом «Мертвых душ» в 3500, но Толстой, Достоевский и Тургенев еще фактически предстоят. Русские журналы, между прочим, тоже обильно перепечатывали материалы западноевропейского происхождения, пока отечественных не хватало. К этой параллели мы еще вернемся.
За долгие годы существования журнала Harper’s на его страницах увидели свет произведения авторов первой величины: проза Германа Мелвилла, Генри Джеймса, Джека Лондона, Уиллы Кэзер, Джеймса Тербера и Уильяма Фолкнера, стихи Роберта Фроста, Эдны Сент-Винсент-Миллей и Лэнгстона Хьюза. Здесь печатались такие светила политики и истории, как Теодор Рузвельт, Уинстон Черчилль и Лев Троцкий.
Тем не менее полтора века не прожить на одном дыхании, и журналу часто приходилось прилагать все усилия, чтобы удержаться на плаву. Он был современником кровавого конфликта Севера и Юга, великого промышленного подъема, сопровождаемого всплеском коррупции, освоения Запада и вовлечения страны в мировую войну. Аудитория менялась, и журнал не всегда за ней поспевал. В конце XIX века на выручку Harper’s и его издательству пришел знаменитый финансист Джон Пирпойнт Морган, не желавший допустить гибели столь замечательного культурного института.
Надо сказать,