Она запнулась, и я понял, что она хотела добавить: «Ты и сейчас хорошенький», – однако демоны порядка и хорошего воспитания не позволили ей произнести в адрес молодого мужчины комплимент – вдруг не так поймут. Я эту гражданку, конечно, совершенно не помнил. Дети запоминают обычно красивых. А она и двадцать лет назад наверняка выглядела ни то ни се. Но где-то на маминой работе она скорее всего действительно присутствовала. Комната, где мама трудилась, была огромной. Называлась: «Отдел». Столов двадцать, наверное. Почти одни женщины. Две обязательно разговаривают по двум телефонам в разных углах комнаты. На каждом столе – простыни-таблицы с цифрами. Стоят арифмометры – железные тяжелые кастрюльки, которые выдают результат вследствие вращения ручки. Кое у кого – счеты. Где-то калькуляторы – ламповые еще, питающиеся от сети, величиной с нынешний айпед.
Все пытаются мне, мальчику, услужить. Наливают чай, достают пряники, варенье, соломку. Усаживают. Даже фломастеры из каких-то секретных ящиков вынимают, бумагу раскладывают – рисуй, мол…
Так что спасибо вам, неизвестная мамина сослуживица, – вернула мне кусочек детства. Но что тебе надо от меня еще?
– Я не знаю, надо ли об этом говорить, но… Я всегда хочу, чтоб торжествовали правда и справедливость. Я о твоей маме. Ты знаешь, как она умерла?
Я ждал чего-то в подобном духе. Был готов: что здесь, в Энске, кто-нибудь эту тему затронет. Может, только ради этого сюда и приехал.
– Я-то знаю, как она умерла. А у вас что, есть другие версии?
– Тебе, Алеша, сказали, что она упала со скалы, правильно? Но вот почему она упала, ты в курсе?
– Ну, и почему же?
– Я не знаю. И я очень бы хотела, чтоб ты выяснил. И я могу дать тебе одну наводку. В то время у твоего отца завелась любовница. И, я знаю, твоя мама как раз тогда раскрыла его тайну.
Да! Беседа с правдолюбицей все-таки закончилась мерзостью, кислятиной, тухлятиной. Мне хочется схватить мою собеседницу за шею, подтащить к обрыву и тоже сбросить на камни. Но моя работа – в тесном взаимодействии с клиентами – приучила меня не давать воли своим эмоциям.
– Вы что же, намекаете, что это мой отец убил маму?
– Не знаю. А может быть – его любовница? Или твоя мать ушла из жизни сама?.. Ты большой человек, Алешенька, у тебя большие способности, неужели ты приехал сюда, в Энск, просто так? Неужели не попытаешься отыскать истину?
– Спасибо за информацию. А имя, фамилию, адрес вы знаете?
– Чей адрес? – пугается она.
– Любовницы моего отца.
– Нет, не знаю. Да его и вряд ли кто знает.
– Так, может, и не было ее вовсе?
– Нет, Алешенька, была, – проговорила дама печально. – Я это знаю. Чувствую. Честное благородное слово.
Варвара