– Ты ли, – спросил его с гневом Изяслав, – постриг боярина моего и слугу в монахи без повеления моего?
– Божею благодатью, – отвечал Никон, – я постриг их повелением Царя небесного Иисуса Христа, призвавшего их на подвиг.
– Иди, – сказал князь, – и увещай их, чтобы они возвратились к себе домой; иначе я пошлю тебя и всех живущих с тобою в заточение и пещеру вашу раскопаю.
– Владыка, как тебе угодно, так и твори, а я не могу отнимать воинов у Царя небесного! – отвечал кротко Никон.
Жена Изяслава стала просить за иноков и смягчила гнев своего мужа.
Много стараний употребил отец Варлаама, чтобы вернуть сына из пещеры, наконец силою увел его к себе домой. Варлаам молча сидел в углу, не трогал пищи, принесенной ему, не обращал внимания на просьбы и ласки жены. Три дня просидел он молча, не евши, и только мысленно молил Бога, чтобы Он подкрепил его. Наконец родители поняли, что ничего с ним не поделать, и со слезами отпустили его. Оплакивала его жена, плакали слуги, любившие его. Он остался твердым в своем решении.
Варлаам был игуменом после того, как Никон ушел из Киева в Тмутаракань. Вскоре по желанию князя Варлаам стал настоятелем в монастыре Св. Димитрия в Киеве, тогда по благословению Антония братия избрала игуменом Феодосия.
Первыми подвигами его в игуменстве были постройка большой церкви и введение монастырского устава. Недалеко от пещеры нашел он удобное место, соорудил там храм во имя Пресвятой Богородицы, а около него выстроил кельи. В своем монастыре ввел он устав Студийского Константинопольского монастыря.
Правила этого устава очень просты. Общая молитва всей братии в церкви считается выше одиночной, келейной. У иноков должна быть общая трапеза; пищу вкушать за братской трапезой должны были все безмолвно, внимая чтению; без благословения игумена никто не смел ни есть, ни пить, ни держать хлеба или воды в келье, ни съесть ягоды в поле. Имущество у иноков должно быть общим, даже и одежда; никто не мог ничего назвать своим; даже в разговоре запрещалось употреблять слова «мое, собственное, твое». Инок не должен был принимать милостыни ни от кого; взять что-либо у кого-нибудь позволялось не иначе как с благословения игумена. Инокам не позволялось ходить по кельям друг к другу. Без разрешения игумена никто не смел выходить за монастырские ворота. Разные ремесла и искусства составляли занятие иноков в досужее от молитвы время.
Более всего Феодосий требовал от иноков полнейшего повиновения воле игумена; всякое уклонение от приказания его считалось тяжким грехом. Братия привыкла так повиноваться воле своего настоятеля, что раз вратарь не решился без спросу у него впустить в монастырь даже великого князя, потому что он приехал в такую пору, когда Феодосий запретил впускать посторонних в монастырскую ограду.
Жизнь