– Не шути. Я серьезно… Почему я был весь в крови? Потому, что труп с Татьяны снимал.
– Логично!
– А в этот момент из куртки Зарубина выпала бумажка. И я ее взял. Совершенно случайно, машинально сунул ее в карман. Посмотри!
Андрей передал Воловику листок с кровавыми пятнами. Тот быстро посмотрел и немного удивился.
– Ну и что здесь есть? А ничего особенного. Установочные данные семейной пары. Какой-то Бабаев Денис Иванович и Бабаева Кристина… Мало ли, кто эти люди?
– Ты, майор, всё очень быстро решаешь! Вот посидел бы на моем месте и подумал.
– Спасибо, не надо! Я и на своем хорошо сижу.
– Послушай, Дима! Как зовут Шустрова?
– Денис Иванович!
– Правильно! А его секретаршу и любовницу – Кристина Мякина!
– Теперь всё ясно, Стругов! Это информация для фальшивых паспортов. Очевидно, что у Зарубина были связи в этой среде. Это пока версия. Но очень убедительная.
– Послушай, майор, выпусти меня!
– Так я для этого и пришел. Хотел извиниться и всякое такое.
– Пустяки, Дмитрий! Я даже рад, что посидел. Ты мне вместо извинений достань список сотрудников фирмы «Наш дом». И чтоб с адресами и телефонами.
– Сделаю, Андрей! На, друг, держи пропуск на выход…
Тамара вбежала в кабинет мужа с видом триумфатора. Она положила на стол Вячеслава Мартынова несколько листов текста и цветные фото: окровавленный Стругов в наручниках, связанная Рузова в кресле и живописный труп Зарубина.
– Прочти статью, Слава! Убойный текст. Это надо печатать обязательно и срочно. А фото Стругова – на первую страницу.
«Мартын» начал спокойно читать статью и рассматривать фото.
– Что это ты Андрюшу так невзлюбила? Получается, что ты обвиняешь его в убийстве?
– Я не прокурор, чтоб обвинять. Но я констатирую, что его отпустили, а подозрений не сняли. У полиции нет других подозреваемых! А раз художника убили не другие, то значит он. Логично?
– Логично! Только это полный бред! Стругов не мог этого сделать! Почему? А потому, что Андрей не мог этого сделать никогда!
– Я согласна! Но мы же не врем, а выдвигаем версию. И, в конце концов – это рекламный ход. Это раскрутка тиража, это борьба за рейтинг журнала.
– Согласен, Тамара! Не мы первые, не мы последние… Вообще-то Стругов не должен обижаться на такие штуки. Любой журналист для пользы своего издания может в лепешку расшибиться. Вот я бы лично расшибся!
– И я бы расшиблась! Но мы-то его не обвиняем напрямую. Мы дадим на обложке фото в наручниках и крупный заголовок: «Данилов – убийца». Но в конце не восклицательный знак, а вопросительный! Маленький такой.
– Верно, Тамарочка! Вроде, как мы считаем, что он невиновен… А тираж журнала подскочит вдвое!
– Или втрое! Слава, а ты у меня в ближайшее время в командировку не собираешься?
Майор Воловик умел держать слово. Меньше, чем через сутки он передал Стругову папку с информацией. Это был список тех, кто работает в «Нашем доме». И список